Никаких новых планов развития страны. Все участники выборов – лишь политическая база фаворита
В декабре мы вплотную приближаемся к тому моменту, когда Владимир Путин должен объявить о своем решении вновь баллотироваться на пост президента страны, идя, по сути, на свой четвертый срок. Вероятность именно такого развития событий уже практически не вызывает ни у кого сомнений. С 8 по 15 декабря Совет Федерации назначит дату проведения голосования, после чего следует ждать и соответствующего заявления со стороны президента: не исключено, что оно может быть сделано до его большой пресс-конференции, намеченной на 14 декабря. Сама кампания, какой бы предсказуемой она ни казалась, уже выстраивается в соответствии с утвержденными в Кремле параметрами, каждый из которых, однако, имеет свой собственный политический смысл.
Первое. Вопреки ожидаемой год назад логике, когда от Кремля ждали оживления избирательной гонки, новых интересных кандидатов, более реальной борьбы, с приближением старта официальной кампании все оказывается с точностью до наоборот. Кремль отказался от искусственного провоцирования конкуренции, сочтя это излишним и контрпродуктивным.
Было также принято решение специально не искать «удивительных» (неожиданных) кандидатов, которые самим фактом своего участия могли бы повысить уровень предвыборной интриги. Цель кампании противоположна: минимум интриг, максимум предсказуемости. Соперниками Путина будут Геннадий Зюганов и Владимир Жириновский, на роль кандидата справа санкционирован Борис Титов (хотя тут как раз есть над чем работать – возможно появление и еще какого-нибудь «реформатора»). Нельзя исключать, что позволят баллотироваться и Григорию Явлинскому, но в отношении него, скорее всего, Кремль будет принимать решение по мере развития событий.
Все это означает, что ставка сделана на кампанию одного лидера, где все участники, кроме Ксении Собчак, будут волей-неволей играть роль младших партнеров Путина, воплощая собой часть построенной им системы и подчеркивая степень консолидированности политического спектра вокруг президента. Таким образом, Путин будет выведен из предвыборной конкуренции как фигура, не имеющая сопоставимых соперников, а его статус действующего и безальтернативного президента заменит собой статус кандидата.
Кстати, именно поэтому вполне логичным выглядит и утечка,опубликованная в РБК, что Кремль якобы попросил малых кандидатов отказаться от борьбы, дабы не «карнавализовать» выборы. На первый взгляд малозначимое событие, но в действительности весьма показательное: Путин искусственно выводится за пределы даже формальной, декоративной конкуренции и презентуется как надрежимная фигура, дистанцирующаяся от политических дискуссий между левыми и правыми, консерваторами и либералами. Путин в такой ситуации, хотят того в Кремле или нет, встраивает свое политическое лидерство внутрь государственной машины, превращаясь в самостоятельный и несменяемый институт политической системы наравне с исполнительной, законодательной и судебной ветвями власти. Причем важно подчеркнуть, что сам по себе этот институт жизнеспособен и при любом другом лидере, подобном Путину. Это уже не человеческий фактор, а обезличенная часть конструкции.
Второе. Ставя себя выше всего политического (то есть связанного с борьбой за власть и конкуренцией идей), Владимир Путин разрывает всю логику взаимодействия с электоратом. Кампания Путина будет превращаться не в презентацию его программы действий (что нужно изменить, чтобы улучшить уровень и качество жизни), а в демонстрацию недоступной другим потенциальным соперникам способности заставить государство выполнять трюки. Именно тут Путин и проявит свое привилегированное положение государственного «начальника», имеющего доступ к ресурсам. Отсутствие потребности в реальной программе действий и распоряжение автоматической легитимностью ведет к тому, что социальная политика – фундаментальная основа предвыборной кампании – будет превращаться во все более декоративный, а не управленческий инструмент.
Пособия семьям, где рожден первый ребенок, помощь с ипотекой, ликвидация очередей в ясли – это только первые, предварительные социальные «подарки», которые Кремль готовит к выборам. Раздача денег аудиториям, от которых во многом зависит электоральная стабильность режима, остается ключевым механизмом поддержания его легитимности. Таким образом, с одной стороны, ставка на социальные приоритеты сохраняется и получает исключительное внимание в публичной риторике, но по факту не стоит ожидать существенного пересмотра бюджетной политики в пользу наращивания социальных расходов – скорее всего, этого как раз не будет. Социальная политика становится все более адресной и целевой и практически не затрагивает основы государственного курса в отношении положения малоимущих (например, это может касаться межбюджетных отношений, стимулирования экономической активности и т.д.). Ее цель не подкупить, а продемонстрировать исключительное политическое благородство и ответственность фаворита.
Из этого следует важный вывод: никакой презентации нового курса государственной политики в рамках избирательной кампании Путина ожидать не стоит, ибо доминировать тут будет, как и в 2012 году, электоральная, а не управленческая логика. А все обещания, которые Путин будет раздавать во время выборов – малоимущим или предпринимателям, никак не затронут сущность проводимого государственного курса, а станут лишь точечными мерами временного и узконаправленного характера, жестом коммуникации, а не управления.
Третье. Кампания будет проводиться с опорой на центральный приоритет– формальную легитимность. Эта тактика уже была опробована на региональных выборах в сентябре этого года: минимум скандалов, отказ от зацикленности на явке, скрупулезное внимание процедурам. То, что Кремль называет «легитимностью», на самом деле скорее является «легальностью»: речь идет о стремлении провести кампанию относительно чисто с точки зрения закона, избежать перегибов на местах, злоупотребления административным ресурсом и масштабных фальсификаций.
Ставка на формальную легитимность не должна вводить в заблуждение – это вовсе не сигнал о том, что Кремль понял, как важны честные и прозрачные выборы в стране, именуемой демократией. Логика тут совершенно иная: режим перешел в такую стадию управляемости, когда слишком явные фальсификации сами по себе дискредитируют главного кандидата (могут его обидеть!). Новые кураторы внутренней политики, следуя в том числе и мироощущениям самого Путина, убеждены, что народ проголосует за фаворита, в противном случае – это как расписаться в неспособности власти заставить народ консолидироваться вокруг своего лидера без принуждения, добровольно.
Отсюда четвертое – кампания Путина должна превратиться в политический люкс: никаких скандалов, изящество и простота, убедительность и исключительная притягательность и никакого «насилия». Кампания, где в идеале конкурируют непримиримые соперники, должна стать кампанией, где совокупность кандидатов олицетворяет политическую базу Путина. Звучит слишком радикально, но в действительности любой участник в итоге оказывается своего рода медиатором между Путиным и отдельными частями его электората: Зюганов будет апеллировать к левым, Жириновский – к антиглобалистам и национал-патриотам, Титов – к бизнесу (возможно при этом, что тут Кремль подберет какого-то другого участника, например Кудрина). Все эти электоральные группы в итоге, голосуя за своих медиаторов, поддержат систему Путина. Собчак тут, конечно, стоит особняком, но ее появление, судя по всему, все же стало неприятным сюрпризом для кураторов внутренней политики.
Наконец, пятое: кампания будет проведена максимально сжато и концентрированно, с тем чтобы не отвлекать главного фаворита от по-настоящему важных, с его точки зрения, государственных дел.
Источник в «Ведомостях» обещал, что на выборах еще могут быть сюрпризы. Удивить будет непросто: любой вероятный кандидат, «новичок», будет, скорее всего, из числа представителей правящей элиты. Предвыборная гонка становится не соревнованием кандидатов и программ, а механизмом консолидации элиты и общества вокруг лидера, поставившего себя вне всяких выборов.
Татьяна Становая
Руководитель аналитического департамента Центра политических технологий
