Рауль Валленберг
USHMM Photo Archives
Мещанский суд Москвы отказал в удовлетворении иска Мари Дюпюи, племянницы шведского дипломата Рауля Валленберга, к ФСБ России. Дюпюи надеялась, что архивные акты ФСБ смогут прояснить, что случилось с Валленбергом, в годы Второй мировой спасшим десятки тысяч венгерских евреев и задержанным советскими военными в январе 1945 года по подозрению в шпионаже.Валенберг был переправлен в Москву, находился в тюрьме на Лубянке. До 1957 года о нем ничего не было известно, пока СССР не сообщил, что дипломат умер тюрьме еще в 1947 году в результате сердечного приступа. Однако позже в СМИ стали появляться сообщения о том, что Валленберга якобы видели в лагерях ГУЛАГа.
В связи с этим племянница Валленберга Дюпюи потребовала от ФСБ России предоставить архивные документы (в частности журналы допросов и тюремных регистраций), в которых, предположительно, фигурировал Валленберг. Однако представители ведомства заявили, что в этих документах есть фамилии и других заключенных, и их раскрытие означало бы нарушение личной и частной тайны, пишет газета «Коммерсантъ».
Между тем именно эти имена и фамилии и были нужны Дюпюи. «Из полных документов можно узнать, кто находился в тюрьме в одно время с Валленбергом и допрашивался, и это может дать зацепки по его делу. Сейчас в нем слишком много черных пятен», – приводит газета пояснения судье со стороны представителя истицы, адвокат правозащитной группы «Команда 29» Дарьи Сухих.
О том, почему информации о судьбе Валленберге с момента его появления в СССР так немного, и о том, можно ли было ожидать сейчас или в близком будущем иного результата и об отношении российского общества к случившемуся с Валленбергом, с «Полит.ру» побеседовал Алексей Макаркин, первый вице-президент Центра политических технологий, главный редактор «Политком.ру».
Памятник Раулю Валленбергу в Гётеборге
«Что касается Валленберга, то, думаю, ситуация такова. Позиции СССР и России по отношению к нему были разными, да еще и менялисб. Советская позиция поначалу сводилась к отрицанию: мол, мы ничего не знаем. Потом факт того, что Валленберг был доставлен в Москву, признали и даже открыли некоторые документы. Но это признание было всегда очень двусмысленным.
Двусмысленность была связана с несколькими факторами. Во-первых, с самим подходом к тому, что такое героизм. В СССР герой – это солдат, тот, кто берет автомат, винтовку или гранату и идет на немцев. Убивает их, спасая тем самым жизни других людей, защищая их. Это – общепризнанный тип героизма. И Валленберг в него совершенно не вписывается. То есть Валленберг – человек, который спасал жизни, но не убивал врагов, не уничтожал фашистов. Для Советского Союза это – хороший поступок, но не что-то из ряда вон выходящее. Ну, спасал – и спасал.
Второй момент касается ответственности, и здесь мы видим примерно то же самое, что и в деле о Катыни. То есть в советское время сложилось, в 1990-е годы было поставлено под сомнение, а сейчас восстановлено представление о «великом поколении». То есть о поколении людей, которые спасли мир от фашизма, которые воевали – каждый на своем участке фронта: кто-то – в окопах, кто-то – в СМЕРШе, кто-то – в Кремле, как Верховный главнокомандующий. Но все они, мол, заслуживают уважения.
Конечно, есть случаи, когда и не заслуживают – как, например, генерал Власов, который защищал Москву, а потом перешел на сторону фашистов. Но это исключения – тоже вполне понятные. В 1990-е годы была предпринята попытка какой-то дифференциации, чтобы солдата из окопов как-то отделить от СМЕРШевцев. Но в последнее время (и это видно по массовой культуре) подход изменился. Если в сериалам 1990-х и 2000-х годов происходит противостояние, там СМЕРШевец, НКВДист – как правило, негативный персонаж, то сейчас все вместе воюют, все вместе защищают страну, все вносят свой вклад. Этот тип СМЕРШевца уже стал в целом положительным.
Возникает вопрос: если эти люди, которые прошли войну в том же СМЕРШе, то есть в контрразведке, виновны в гибели Валленберга, то не стоит ли об этом забыть? Ведь речь идет о людях великого поколения. Кстати, та же ситуация возникает по поводу Катыни, когда на высокоэмоциалнальном уровне идет отрицание причастности СССР к этому преступлению. Многие люди искренне не могут поверить, что «наши», которые в 1941 году встали против фашизма, в 1940 году совершили такое преступление.
К Катыни можно провести еще одну аналогию. Раз граждане считают, что речь идет о «великом поколении», о людях, которые были безупречны, значит, можно и признать факт совершенного преступления. Тут, по-моему, даже проще признать – потому что в Катыни был все-таки массовый расстрел, а Валленберг – это один человек. И тут идет в дело достаточно распространенный аргумент: «У нас погибло 27 миллионов, а вы почему-то говорите об одном человеке! Выдвигаете претензии к стране, которая потеряла 27 миллионов!»
Так вот. Чтобы как-то оправдать себя, надо найти какие-то рациональные основания для этого. Но если очень хотеть, то основания находятся. Можно их придумать или домыслить хотя бы. Отсюда росдом, например, распространенная теория тех, кто считает, что расстрел в Катыни, который проводило НВКД, был правильным, потому что расстреливали поляков, которые совершали военные преступления против пленных красноармейцев в 1920 году. То, что многие расстрелянные в Катыни тогда еще ходили в среднюю школу и не могли совершать таких преступлений, игнорируют. Равно как и тот факт, что Сталин не проявлял к погибшим красноармейцам никакого интереса. Во всяком случае, этот интерес нигде не зафиксирован.
Ну, а если придумаешь версию, начинаешь за нее держаться и становится спокойнее. Мол, может, мы в чем-то и виноваты, но «они» виноваты тоже; «они» виноваты больше, «они» первые начали! Так же точно и в ситуации с Валленбергом. Если для западной аудитории Валленберг – это шведский дипломат, который по своей инициативе поехал в 1944 году спасать евреев, то для немалой части российской аудитории, в том числе связанной с силовыми структурами, Валленберг – это шпион. Агент американцев, который, наверно, вел какую-то подрывную деятельность, да еще и проводил какие-то переговоры с немецкими военными и СС, спасая евреев. А раз так, то, значит, у Советской власти были основания для того, чтобы его арестовать и допрашивать. Ну, а что случилось дальше, давайте забудем!
И снова – тезис о безупречности того поколения, которое спасло (и ведь реально спасло) мир от фашизма.
Есть еще и третий момент. Он, с моей точки зрения, тут не является первостепенным. Фигурировал он и в других делах – и по Катыни, и по царской семье. Этот момент – опасения, что будут требовать компенсацию. Россия не очень хочет платить, у нее много других расходов. Но в данном случае все же думаю, что это второстепенно. Потому что по Катыни понятно – там тысячи расстрелянных. По царской семье этот вопрос тоже поднимался одно время – но там были опасения, что, может быть, речь пойдет о неких миллионах, принадлежавших семье Романовых. Только когда стало ясно, что родственники Романовых не претендуют на компенсации, на этот счет успокоились.
Здесь же, думаю, эта тема не очень актуальна – потому что речь идет об одном человеке.
Но сам подход к вопросу у нас остается; более того, с антизападной, антилиберальной волной он усилился. И если еще в 2000-е годы аргументов против этого подхода (слабеньким, но все же) было опасение «А что про нас за границей подумают?», то сейчас этот аргумент уже неактуален. При общем убеждении, что за границей про нас все равно думают плохо и ничего здесь не изменить, можно даже не пытаться, – при таком убеждении этот подход и является основным.
Думаю, дополнительной проблемой является то, что этот подход может рассчитывать на поддержку общества. Любому обществу очень трудно признать вину за что-либо, еще труднее – признать вину там, где речь идет о героизме и подвиге рядом. Соответственно, когда российскому обществу говорят, что мы никогда ни в чем не виноваты, что нам не в чем каяться, то общество это в целом принимает. Это успокаивает, это комфортнее. И если в интернете говорят, что Валленберг был шпионом, то это тоже успокаивает. Так что вряд ли в ближайшее время что-то изменится», – сказал Алексей Макаркин.
АЛЕКСЕЙ МАКАРКИН
