От чего зависит готовность людей сделать прививку против коронавируса
Данные свежих опросов общественного мнения в России свидетельствуют — уровень доверия к коронавирусной вакцине весьма низок. «Левада-центр» с августа трижды задавал россиянам вопрос: «Готовы ли вы лично сделать прививку этой вакциной, если вакцинация будет бесплатной и добровольной?» — и неизменно получал ответ «нет» от более чем 50% населения, а «да» — менее чем от 40%. Результат не удается очевидным образом связать с традиционным антивакцинаторским сантиментом: лишь 10% ответивших объяснили, что «в целом против любых прививок». (Действительно, примерно такова оценка доли населения, с подозрением относящихся к самой идее вакцинации.) Большинство указало причины, специфические для коронавирусной вакцины: боязнь побочных эффектов либо желание дождаться результатов положенных испытаний.
Не справились с ковидом — вакцина вызывает подозрение
Это не уникальная российская ситуация. В Италии 21% жителей заявили, что не хотят вакцинироваться от коронавируса, еще 38% не хотят быть в первых рядах, — тогда как к настоящим антивакцинаторам там себя относит всего 4% населения. В США, по данным разных источников, от вакцинации отказывается более половины медсестер и младшего медицинского персонала, которых уж точно сложно заподозрить в антивакцинаторстве. Но, отмечают социальные исследователи, в обеих странах доверие к науке остается высоким и даже растущим (в США оно бьет рекорды).
Американские медики (большая часть которых — небелое население) объясняют свое недоверие так: раз государство не справилось с пандемией, какие есть основания верить, что оно справилось с контролем безопасности вакцины? Опрос итальянцев тоже показывает серьезный уровень недоверия к институтам — от региональных администраций до Всемирной организации здравоохранения. Более 60% согласились с утверждением, что публичные комментарии экспертов сбивают с толку, а не разъясняют. ВЦИОМ констатирует очень серьезное падение доверия людей к российским экспертам: в 2017 г. 38% готово было прислушиваться к ним, в 2020-м — всего 12%.
Статистических данных по России традиционно мало, но даже те, что есть, позволяют сделать некоторые выводы. На протяжении пандемии наиболее значимые фигуры из мира науки последовательно избегали прямого общения с широкой аудиторией, предпочитая давать советы и вести консультации и обсуждения в первую очередь с правительственными структурами. Первые (и довольно беспомощные) официальные комментарии отделения медицинских наук Академии были даны не населению, а президенту Владимиру Путину. В обстановке глубокой тайны работал над своими тестами традиционно полувоенно-закрытый новосибирский «Вектор». Глухую оборону от журналистов, за редким исключением отдельных государственных СМИ, заняли создатели зарегистрированной в обход всех правил вакцины из Института имени Гамалеи. Жажда информации даже побудила участников клинических испытаний запустить свое собственное, «народное» исследование.
Нужен прямой диалог с учеными
Близость российской науки к правительству закрывает для нее возможность иметь свой, независимый экспертный голос и репутацию — фактически, ей приходится наследовать отношение населения к правительству. Это делает легко объяснимым и кризис доверия к науке и научным профессиям.
А социальные исследования последних 20 лет ясно показывают, что надежда внушить доверие к науке через авторитарное и патерналистское «обучение» ничем не обоснована. Наоборот, добиться доверия к науке можно, лишь давая осмысленные выполнимые рекомендации и находясь в прямом диалоге с обычными людьми, а не обвиняя их. (Ответственность за эпидемию любит возлагать на людей, например, главный санитарный врач России Анна Попова.)
Такой подход требует изменения менталитета экспертов, но не является чем-то новым или неизвестным. ВОЗ еще в мае отмечала социальные факторы как необходимые условия мягкого выхода из карантинов. В рекомендациях требовалось соблюсти условие «у местных сообществ есть право голоса и необходимая информация, они заинтересованы в процессе перехода и принимают в нем участие», а среди мер упоминалось «максимально эффективное использование социальных и поведенческих аспектов в качестве инструмента для быстрого и успешного вовлечения населения». Принципы построения доверия отмечает в своих рекомендациях Европейский центр по контролю и предотвращению заболеваний.
Развивать талант популяризатора
Отмахиваться от нежелания людей прививаться от коронавируса под предлогом того, что их поведение иррационально и неразумно, — иррационально и неразумно еще в большей мере. Репутационный и институциональный характер претензий к вакцине подсказывает, что и забросать население фактами, как хороша вакцина, не поможет (у того же «Спутника» из-за ускоренного тестирования и регистрации фактура вызывает больше вопросов, чем дает ответов). Опасения людей стоит воспринимать серьезно, изучать и анализировать, — а потом давать прозрачные и внятные ответы на идентифицированные вопросы.
Такой подход требует последовательности и организации и не может базироваться на доброй воле отдельных ученых, готовых давать комментарии в СМИ и делиться информацией. Это длительная работа, требующая прежде всего изменения отношения ученых к прямому разговору с людьми на уровне норм и правил. Но, как и в случае с массовой публикой, принуждение здесь не сработает. Открытость и умение говорить с аудиторией вне научной среды — это не естественное свойство ученого и не особенный дар, это навык, который можно и нужно развивать. Любые программы по установлению диалога между наукой и обществом и продвижению научной культуры должны сопровождаться внятным планом и ресурсами на образование ученых в сфере общественной коммуникации науки.
Александра Борисова-Сале, исполнительный директор Европейской конференции научной журналистики – 2020
