28 членов Совета по правам человека при президенте России (СПЧ) выразили поддержку правозащитнику Льву Пономареву, арестованному на 25 суток за пост в фейсбуке.
В заявлении СПЧ говорится, что Пономарев «не совершал никаких насильственных действий, никогда и никого не призывал к их совершению, никогда не высказывал ничего, что могло бы возбудить рознь или ненависть к кому бы то ни было». В организации считают, что решение об аресте правозащитника «чудовищно» и отмечают, что «замена его любой другой санкцией будет противоречить чувству справедливости и духу российской Конституции».
«Лев Пономарев не виновен в нарушении закона и должен быть освобожден немедленно», – отметили в СПЧ.
Заявление подписали журналистка Ева Меркачева, правозащитник и обозреватель «Новой газеты» Леонид Никитинский, журналист и историк Николай Сванидзе, руководитель Международной правозащитной группы «Агора» Павел Чиков, политолог Екатерина Шульман и другие.
Напомним, 5 декабря Тверской районный суд Москвы арестовал правозащитника и директора движения «За права человека» Льва Пономарева на 25 суток за повторное нарушение правил проведения публичного мероприятия (ч. 8 ст. 20.2 КоАП). 6 декабря защита Пономарева подала апелляцию на это решение в Московский городской суд.
Как сообщала «Новая», административный протокол на Пономарева составили из-за поста на его странице в фейсбуке с призывом поучаствовать в акции «За наших и ваших детей» в поддержку фигурантов дел «Сети» и «Нового величия», которая прошла возле здания ФСБ на Лубянке 28 октября. В тот день в городах России, по данным «ОВД-Инфо», задержали около 60 человек.
Адвокаты подали жалобу в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) из-за ареста Пономарева. Защитники отметили, что его поместили в московский спецприемник №1 сразу после вынесения приговора – т.е. до его обжалования и вступления в силу, что является незаконным и нарушает его право на свободу (статья 5 Европейской конвенции). Авторы обращения также оспорили сам факт привлечения Пономарева к ответственности за пост в соцсетях: по их мнению, это является нарушением права на свободу собраний (пункт 1 статьи 11 Конвенции).
