История разоблачителей в России только начинается, с каждым годом их будет все больше
Международная правозащитная группа «Агора» представила доклад «Сотня российских разоблачителей». Соавтор исследования, кандидат юридических наук Дамир Гайнутдинов рассказал Republic, кто такие разоблачители, чего они добиваются в России и чем рискуют.
Кто такой разоблачитель? Ликбез о терминах
В английском языке есть устоявшийся термин whistleblower, не имеющий сегодня адекватного перевода на русский. Даже некоторые уважаемые СМИ, когда писали о презентации доклада, вместо слова «разоблачители» использовали в заголовках слово «информаторы». Однако «информатор», «доноситель», «стукач» имеют устойчивую негативную окраску. Такие люди, как правило, зависимы, а их побуждения корыстны. Это что-то из области оперативно-розыскной деятельности.
Никто из героев нашего исследования не считал себя стукачом и настаивал на том, что действовал самостоятельно, так как иначе поступить в той ситуации просто не мог.
Поэтому очень важно ввести нейтрально-положительный термин «разоблачитель» и максимально точно определить, кто это вообще такой. Термин иногда уже используется в переводах официальных документов вместе с «лицом, сообщающим о нарушениях».
В докладе разоблачитель – это любой человек или организация, которые сообщают об обстоятельствах, угрожающих гражданскому обществу и/или демократическому государству. Речь о нарушениях прав человека и коррупции, которые создают угрозу общественной безопасности, здоровью людей или окружающей среде.
Разоблачители бывают внешними и внутренними. Первые, как правило – проводящие собственные независимые расследования гражданские активисты, журналисты, правозащитники, однако доклад прежде всего посвящен тем, кто раскрывает информацию, полученную в результате служебных, трудовых, договорных или иных формальных отношений с организацией или государственным органом.
Обычные люди
Международная Агора с 1995 года насчитала в России ровно 100 внутренних разоблачителей. Наверняка их больше. Некоторые обращения остались без внимания публики, обстоятельства других сомнительны или не известны достоверно. Большинство разоблачителей – люди «из системы», которые, не побоявшись негативных для себя последствий или отчаявшись добиться справедливости, рассказали о нарушениях, представляющих несомненный общественный интерес. Там есть известные имена с громкими разоблачениями – сотрудник ФСБ Александр Литвиненко, судья Мосгорсуда Ольга Кудешкина, аудитор Сергей Магнитский, милиционер Алексей Дымовский, директор Антидопингового центра Григорий Родченков. Но более 90% имен сегодня мало кто вспомнит, хотя истории многих из них после сообщений о нарушениях были одно время на слуху, как минимум в их регионах.
С разоблачениями в России выступали полицейские, военные, врачи, учителя, студенты и преподаватели вузов, спортсмены, адвокаты, налоговики, пилоты и бортпроводники, сотрудники судов, прокуратуры, МЧС, ФСИН, Центробанка, федеральных телеканалов, регионального Госстройнадзора и дочки «Газпрома». Причем 50 из 100 разоблачений пришлись на правоохранительные органы, медицину и здравоохранение.
Преследование и последствия
Есть среди разоблачителей и глава Серпуховского района Московской области Александр Шестун, который через YouTube рассказал, как подмосковные прокуроры вымогают у него взятки за «общее покровительство». Кстати, в отличие от большинства, для него разоблачение обошлось без негативных последствий и он даже какое-то время находился под государственной защитой как свидетель.
К сожалению, это единственный известный случай из перечисленных ста, когда государство защитило сообщившего о нарушении. 18 разоблачителей после своих выступлений столкнулись с уголовным преследованием. 39 человек уволили с работы, как, например, водителя «скорой помощи» Дмитрия Абрамова, рассказавшего, что бригады врачей нередко выезжают к «мертвым душам» из-за приписок вызовов. Сотрудницу Центра кинологической службы Петербурга Оксану Семыкину после конфликта с начальником отправили в психиатрическую клинику. Спортсмена Андрея Дмитриева, рассказавшего о нарушении антидопинговых правил, буквально вынудили уехать из страны после попытки призвать его в армию. Бывший директор Российского антидопингового агентства (РУСАДА) Никита Камаев, собиравшийся написать книгу о допинге в российском спорте, скончался при странных обстоятельствах. Александра Литвиненко отравили. Сергей Магнитский умер в следственном изоляторе. Следователь МВД из Башкортостана Ильгизар Ишмухаметов, записавший видеообращение о незаконных действиях начальства, совершил самоубийство. Еще одного полицейского Сергея Татаринцева из Белгородской области избили собственные коллеги, и он столкнулся с угрозами в адрес семьи за сообщение о коррупции в ведомстве. Рассказавший о том, как командированных в Чечню солдат кормят «собачьими консервами», майор Игорь Матвеев впоследствии был дважды осужден – первый раз к штрафу за «оскорбление военнослужащего», второй – к 4 годам и 5 месяцам колонии за превышение должностных полномочий.
Нельзя не отметить, что негативные последствия наступали не только для самих разоблачителей, но и для их непосредственного руководства. По делу того же майора Матвеева лишились своих должностей пять полковников, включая коменданта района. Дознавателя комендатуры осудили за вымогательство. Уволили и директора школы, которая кричала на учеников. А «допинговая история» с российскими спортсменами прогремела на весь мир, и, возможно, будет стоить России Олимпиады-2018.
Нет никаких сомнений, что история разоблачителей в России только начинается, и их с каждым годом будет становиться все больше. Если за 2013 и 2014 годы известно только о шести историях разоблачителей, то в 2015-м их уже 12, в 2016-м – 14. За 10 месяцев 2017-го – 24, девятерых разоблачителей уволили, один скончался, четверо столкнулись с разного рода давлением и только двое не почувствовали на себе плохих последствий. Нельзя не отметить историю успеха группы бортпроводниц «Аэрофлота», выигравших в результате судебный процесс о дискриминации.
На фоне экономического кризиса отчаявшиеся люди, которые годами не могут добиться справедливости, не видят другого пути кроме прямого обращения к обществу. К счастью, теперь у большинства из них есть широкополосный доступ в интернет прямо из своего мобильного устройства.
Между тем власти в России не только не поощряют раскрытие значимой для общества информации, а, наоборот, всеми правдами и неправдами этот тренд ограничивают. Препятствуя неизбежному, они, например, постоянно расширяют круг данных, которые относятся к тайне, запрещают чиновникам, военным, полицейским напрямую общаться с журналистами, создают все новые и новые категории секретности и квазисекретности (всевозможные грифы «ДСП», «ограниченного пользования» и т.п.). Все эти многочисленные и в большинстве случае необоснованные ограничения приводят к обратному эффекту, а все тайное рано или поздно становится явным.
Дамир Гайнутдинов
Правовой аналитик международной правозащитной группы «Агора»
