Родина их, конечно, не бросала – чтобы бросить, она сначала должна была куда-нибудь позвать
Сайт «Спутник и Погром» объявил о своем закрытии. Его основатель Егор Просвирнин обещает возродиться в каком-нибудь новом виде, но шестилетняя история по-настоящему легендарного идеологического медиа в любом случае закончилась, и 40 тысяч знаков прощального манифеста можно пересказать двумя словами: «мы проиграли».
У легендарности «СиПа» есть как минимум два формальных признака – билборд «300 стрелковцев» (одна из тех самых «смешных картинок», за которую сайт однажды похвалил Алексей Навальный), провисевший на въезде в Славянск несколько месяцев в 2014 году, пока город не заняли украинские войска, и именной бронетранспортер, купленный на деньги, собранные читателями сайта для ополченцев Донбасса. Когда в 2017 году Роскомнадзор издевательски заблокирует «СиП» за цитирование запрещенного в России «Правого сектора», многочисленные нелюбители сайта будут ожидаемо злорадствовать – воевали за «русский мир» и в итоге от него же и получили. «Родина всегда тебя бросит, сынок».
Но родина их, конечно, не бросала – чтобы бросить, она сначала должна была куда-нибудь позвать, а тут этого не было. Тут скорее уместна другая формула, которую вспоминал когда-то Владимир Путин, рассказывая о первой попытке своего трудоустройства в КГБ – «инициативников не берем». Российское государство действительно хуже всего относится к тем людям, которые сами, по собственной инициативе, пришли ему помогать, и сейчас кажется, что судьба «Спутника и Погрома» была предрешена именно тогда, на старте «русской весны», когда самодеятельный сайт, производимый группой добровольцев-единомышленников, явочным порядком занял свое место в ряду окологосударственных хедлайнеров украинской войны – где-то между «Лайфньюсом» и «Комсомольской правдой». Они вместе воспевали Игоря Стрелкова и его бойцов, они вместе подмигивали читателям по поводу таинственного «военторга», обеспечивающего самопровозглашенные республики вооружением, они вместе проклинали «правосеков» и Украину как таковую, но если в остальном окологосударственные СМИ продолжали свое окологосударственное дело – хвалили Путина, ругали Навального, то «Спутник и Погром», пусть и снизив риторический накал, оставался оппозиционным сайтом, критически пишущем и о Путине, и о Российской Федерации вообще. Идеологической платформой «СиПа» с самого начала было проектирование нового русского национального государства вместо того, которое есть сейчас, и, поддерживая Новороссию (это слово лучше ложилось на голос «СиПа», чем советизированные аббревиатуры ДНР и ЛНР), идеологи «Спутника и Погрома» видели в ней прообраз этого будущего государства. Ну или хотели видеть, потому что народные республики Донбасса даже в самые романтические периоды своей истории были похожи на что угодно, но не на «республику свободных людей с оружием», о которой писали авторы «СиПа».
Если бы Просвирнин и его товарищи, среди которых стоит выделить дизайнера Леонида Тузова, чье творчество как минимум наполовину обеспечило успех и узнаваемость сайта с первых дней его существования – если бы войну вели они сами, собственными силами, наверное, все было бы иначе. Но ответ на классическое «сколько у него дивизий?» применительно к «Спутнику и Погрому» звучал заведомо грустно – дивизий не было никаких, и сил, и возможностей тоже не было, приходилось поддерживать кого-то из тех, у кого дивизии были. Эстетически Просвирнину, очевидно, был близок Игорь Стрелков, награждавший своих бойцов антикварными георгиевскими крестами, но Стрелков и сам в пророссийском Донбассе оказался лишним человеком и, как можно уверенно предположить, только поэтому и остался жив, будучи вовремя изгнан из Донецка в Москву. Остальным независимым полевым командирам пришлось гораздо хуже, и тот самый «Вагнер», о котором как о зловещей ЧВК пишут сегодня в газетах всех стран, дебютировал в медиа именно как герой «Спутника и Погрома», точнее, антигерой – тогда считалось, что «Вагнер» – это позывной командира отряда чистильщиков из Москвы, убивающего в донецком и луганском тылу тех командиров, которые не встраиваются в сурковско-ахметовскую донбасскую систему, вообще не имеющую ничего общего с тем, о чем мечтал Просвирнин.
К тому моменту московская мода на «Спутник и Погром» уже прошла, и именно благодаря Донбассу – круг людей, готовых поддерживать покупку оружия для ополченцев, логично оказался несопоставимо более узким, чем круг тех, кто в начале 2010-х был готов дискутировать об антинациональной сущности РФ или, что было еще проще (и для многих интереснее), о самом праве националистов на существование в том же политическом пространстве, в котором тогда жили антипутинские либералы.
«СиП» и появился на волне признания либеральными вождями Болотной права национализма на существование – на пике протестов зимы 2011–12 года люди, которые раньше вздрагивали от самого слова «национализм», начали понимать Навального, ходившего когда-то на «русский марш» – существует довольно большая социальная группа, не любящая Путина не за то, что он разгромил старое НТВ и отобрал у Ходорковского ЮКОС, а за привилегии Северному Кавказу, за миграционную политику и 282-ю статью. Той протестной зимой лидеры «креативного класса» с любопытством приглядывались к людям, выходившим на площади с черно-желто-белым флагом, и некоторые из них – Александр Белов-Поткин, Владимир Тор, Константин Крылов – даже выступали на больших митингах с той же трибуны, на которой стояли Борис Немцов и Ксения Собчак. Но националистический олдскул либералов отпугивал, потому что, допустим, Поткина на трибуне еще можно стерпеть, но шаг в сторону от него, и видишь уже каких-то родноверов в медвежьих шкурах, скинхедов и ветеранов общества «Память». Запрос на национализм с чуть более человеческим, точнее – с чуть более понятным креативному классу лицом не был тогда проартикулирован, но что он существовал – это доказывает успех «Спутника и Погрома» в 2012 году, когда за несколько месяцев паблик, возникший в соцсетях, превратился в настоящий большой сайт с постоянными авторами, гонорарами, подписчиками и даже собственным ток-шоу на ютубе, а Егор Просвирнин – в героя «Афиши», «Центрального телевидения» (на тогдашнем НТВ была передача, ориентированная на более приличных людей, чем основной контент канала) и «Дождя». И хотя людей, вслух и громко говоривших о неприемлемости такой идеологии, хватало на каждом этапе, «Спутнику и Погрому» это не вредило – в конце концов, кому-то и Навальный – нацист, а выдающийся дизайн плакатов и качественные, написанные хорошим языком дискуссионные тексты оказывались сильнее предрассудков.
Сейчас это звучит как полуфантастическое предание из позапрошлой жизни, и так на самом деле и есть – 2013-й оказался последним довоенным годом. Россия, которая есть сейчас – другая по сравнению с началом 2010-х, и современная антипутинская среда имеет мало общего с той, которая была пять лет назад. «Русских маршей» фактически нет, лимоновская партия поддерживает Путина, либеральный оппозиционный мейнстрим сплотился вокруг Навального, потребности в альянсе с националистами ни у кого нет, а если бы была, объединители сошли бы с ума, разбираясь, кто из ветеранов «русских маршей» поддерживает Донбасс и Путина, кто – только Донбасс, кто – Украину, а кто просто сидит в тюрьме, но главное – пять лет назад было гораздо понятнее, как может выглядеть антипутинский русский национализм, а сегодня это снова становится загадкой, возможно, неразрешимой.
Олег Кашин
Журналист
