Стефания Кулаева – о покаянии народов
Можно ли говорить о виновности одного народа перед другим? Нужно ли, правильно ли? В ХХ веке возникла концепция коллективной национальной вины и необходимости «искупления» – концепция очень важная для послевоенной Германии, хотя искупали вину часто совсем не те, кто совершал военные преступления, издавал расовые законы, сгонял в концентрационные лагеря евреев и цыган, душил газом детей. Ответственность за общую безмерную вину часто ощущали люди, родившиеся после всех этих страшных событий.
В ХХI веке всё чаще обсуждают и более давние прегрешения одного народа перед другим, а современные политики осуждают преступления колониальной эпохи и приносят за них официальные извинения пострадавшим народам. Одни из недавних примеров – в Канаде, в Британской Колумбии обнаружилось массовое захоронение детей на территории бывшего интерната для представителей коренных народов. В такие интернаты в Канаде в XIX–XX веках насильно отправляли детей из местных общин, ведущих традиционный образ жизни. Такова была политика принудительной ассимиляции, разрушавшая семьи, общину, как теперь оказалось – и многие жизни (смерти сотен детей, чьи останки обнаружены, даже не регистрировались школой). Власти Канады ранее уже приносили извинения коренным народам за эту бесчеловечную политику, теперь же премьер-министр заявил о том, что страшная находка стала «болезненным напоминанием о темной и позорной истории нашей страны». Министр по отношениям с коренным народами отметила: «Интернаты были частью колониальной политики. Тысячи детей, украденных из местных общин, не вернулись к своим родителям».
Другая новость касается признания властями ФРГ ответственности за геноцид народов гереро и нама (живущих на территории современной Намибии), эти этносы в 1904–1908 годах подвергались жестоким преследованиям. Фактически их истребляли войска кайзеровской Германии, загоняя в концентрационные лагеря, истязая жаждой, голодом, непосильным трудом. Германия выразила готовность выделить Намибии миллиард евро «в качестве жеста признания невыносимых страданий» предков ныне живущих гереро и нама. Интересно, что при этом в Берлине категорически отказываются считать эту «согласованную помощь развитию» репарациями, то есть Германия берёт на себя моральную, а не юридическую ответственность за геноцид. Ранее Германия десятилетиями отказывалась приносить официальные извинения, выражая готовность лишь постепенно передавать останки жертв гереро и нама – десятки черепов были вывезены в начале ХХ века в Германию, где оказались в музеях или «использовались в научных целях» (задолго до принятия нацистами «расовых законов«).
Преступления должны быть названы преступлениями – это важно
Проблема возвращения порабощённым народам останков людей, хранящихся в музеях завоевателей и других подобных местах, стоит не только перед Германией. Как и проблема признания вины перед коренными народами за насильственное помещение детей в интернаты, разрушение традиционных общин, языков, образа жизни – беда не только Канады. Очевидно, что вина европейцев перед африканцами касается не только немцев, даже не только правительств других стран (Великобритании, Франции, Бельгии, Италии, Испании, Португалии, Нидерландов, США), деливших Африку на колонии, обращавших местное население в рабов. К постколониальным войнам, борьбе за ресурсы, эксплуатации, межэтническим конфликтам в Африке имели отношения в ХХ веке и СССР, и Китай. Пока трудно представить себе, какими жестами «признания невыносимых страданий» могли бы нынешние главы всех этих государств выразить вину перед народами, пострадавшими от колониальной и постколониальной политики, от расизма, дискриминации, массовых убийств.
Преступления должны быть названы преступлениями – это важно. То, что ещё можно хоть как-то исправить, конечно, нужно исправлять: возвращать украденное, хоронить убитых, признавать отрицавшиеся ранее культурные, социальные и экономические права. Нужно ли при этом говорить о вине одних народов перед другими? Должны ли потомки расистов и рабовладельцев искупать вину? Думаю, что в современном сложно перемешанном мире не так уж важно, кто чей потомок, что творили наши далекие предки (да и к какому народу они относились). Мы наследуем не людям XIX–XX веков, а идеям, системе ценностей, которой и нужно выносить строгую оценку.
Совсем еще недавно люди той цивилизации, к которой мы все относимся (а были ли они немцами, канадцами, французами или русскими – не так важно), считали, что у «индейцев» (чукчей, камчадалов, эвенков) можно отбирать детей «для их же пользы», хотя подобного отношения к «своим» детям они бы не допустили. Они считали, что черепа и скелеты «дикарей» можно увозить в далекие страны и выставлять в музеях. Что можно, наконец, «открыть» землю, заселённую другими народами, поднять над ней флаг своего государства, а народы эти загнать в пустыни или концлагеря, а то и обратить в рабов.
Все эти совершенно дикие представления цивилизованных людей объяснялись лишь одним – расизмом, порочным и преступным представлением о том, что одни народы чем-то хуже других, что бывает какая-то коллективная народная неправильность, а то и виновность. Вину же можно было найти в вещах вполне выдуманных: христиане порой объясняли работорговлю тем, что африканцы – потомки Хама, оскорбившего своего отца Ноя (сродни с «Христа распяли» у антисемитов). Суд Линча в США чинили чаще всего в отношении афроамериканского населения – в этом тоже проявлялась расистская презумпция коллективной виновности в индивидуальных преступлениях (об «этнической преступности» часто и весьма напрасно говорят и в наше время).
Представляется правильным возлагать ответственность не на народы за выдуманные ли, реальные ли события в далеком прошлом, а на тех – безотносительно национальности и этнической принадлежности, – кто и сейчас утверждает, что лишь по праву своего рождения он чем-то лучше других, кто допускает преступления на почве ненависти, обосновывая их явным или скрытым расизмом. Когда мы видим самосуды и погромы в наше время, то не должны обманываться, полагая, что жертвы «сами виноваты» («дикие», «опасные», «понаехали»). Лучше сейчас остановить преступления расистов, осудить не только их действия, но и ложную идею превосходства (часто всё еще разделяемую большинством окружающих), чем потом приносить извинения и делать «жесты признания невыносимых страданий».
Стефания Кулаева – эксперт Антидискриминационного центра «Мемориал»
