Главный государственный праздник превращается в еще один инструмент конструирования врагов — внешних и внутренних. По мнению публициста Ивана Давыдова, на это прямо указывают заявления Владимира Путина, давшего старт юбилейным торжествам по случаю 75-летия Победы
Год юбилейный — 75 лет со Дня Победы, и можно только гадать, каким взрывом натужного патриотического восторга это все обернется. Война (и война вообще, как главное государственное дело, предполагающее тотальную милитаризацию общественного сознания, и Великая Отечественная война в особенности) — в центре того псевдорелигиозного культа, который заменяет путинской России идеологию. Кстати, после того как ступени лестниц в Главном храме вооруженных сил, который возводится в парке «Патриот», решили делать из переплавленных военных трофеев, в рассуждениях о псевдорелигиозном культе не осталось места для метафоры. Все буквально так и есть.
ПРЕДЪЮБИЛЕЙНАЯ ДРОЖЬ
Да и вообще — вы только вслушайтесь в эти слова: «Главный храм вооруженных сил в парке «Патриот». За каждым словом смыслы прямо-таки в очереди давятся, и главное, они настолько прозрачны, что никакого специального комментария не требуется — и так все ясно. Смыслы здесь тяжелые и доходчивые, как лобовая танковая атака.
Впереди — юбилей, то есть бесконечные потоки патоки от казенных патриотов и безумные затеи добровольных энтузиастов. Чего мы только не видели за годы становления культа (особенно, разумеется, в 2015-м, тоже юбилейном, но не только): видели и копченых поросят, символизировавших «партизан Брянщины», и детские коляски, закамуфлированные под танки, и грудничков, обряженных в гимнастерки, и даже нерп в цирке, которых заставили изображать красноармейцев.
ПОМНИТЕ МЕДИНСКОГО С ЕГО «МРАЗЯМИ КОНЧЕНЫМИ» В АДРЕС ИСТОРИКОВ, НЕ ГОТОВЫХ УВЕРОВАТЬ В ВЫДУМАННЫХ ПАНФИЛОВЦЕВ? ПОМНИТЕ, И ЕЩЕ РАЗ ВСПОМНИТЕ, НЕ БЕЗ НОСТАЛЬГИИ — ЭТО ВСЕ ЕЩЕ ПОКАЖЕТСЯ НАМ РЕЧЬЮ ЧЕЛОВЕКА ВЕЖЛИВОГО И ОСТОРОЖНОГО
Ах да, еще спортсменок-синхронисток, которые номера свои в бассейне выделывали, нарядившись в стилизованные под военную форму купальники. Такое не забывается.
И вот теперь такого, конечно, будет больше. Намного больше. И, разумеется, еще больше будет нападок на тех, кто опыт войны пытается честно осмыслить, кто пытается увидеть в войне нечто большее, чем та глянцевая открытка, которую государство заставляет нас считать «подлинной памятью о великом подвиге». Помните Мединского с его «мразями кончеными» в адрес историков, не готовых уверовать в выдуманных панфиловцев? Помните, и еще раз вспомните, не без ностальгии — это все еще покажется нам речью человека вежливого и осторожного.
Но, кстати, если о деталях торжеств действительно можно пока только гадать, то с вектором все ясно: старт подготовке к празднованию Владимир Путин уже дал, но главное — вполне ясно описал, в чем главный смысл наступающего на страну праздника.
ПУТИНСКИЙ ВЕКТОР
Чем меньше поводов для гордости в настоящем, чем туманнее будущее, тем важнее прошлые подвиги. Символический капитал в некотором смысле даже важнее, чем реальные деньги в кубышке, и возможность им распоряжаться — одна из ключевых возможностей власти. Режим отлично это понимает, и право свое получать с символического капитала Победы проценты не уступит никому.
Повторю здесь мысль, которую высказывал уже неоднократно: очень показательна в этом смысле история Бессмертного полка. Он начинался как частная инициатива, как попытка конструировать коллективную память через суммирование многих частных воспоминаний о конкретных и близких людях. А превратился в государственное дело, в продолжение военного парада, в котором погибшие герои оказались чем-то вроде дополнительного рода войск: вот пехота, вот артиллерия, вот ракеты, вот танки, а вот наши мертвые.
Мертвые спорить не станут, на то они и мертвые, а живых, похоже, все и так устраивает.
И вот теперь на заседании Совета по межнациональным отношениям, которое прошло в Нальчике, Путин, во-первых, призвал все события в рамках юбилея провести «на высочайшем уровне», а во-вторых, сформулировал свое — то есть государственное, то есть общеобязательное, то есть единственно верное — понимание сути праздника: «Мы должны еще раз вспомнить о причинах той войны, о том, что привело к трагедии, которая унесла десятки миллионов жизней людей, о том, кто помогал нацистам, кто подталкивал их на Восток, и о том, что именно Советский Союз сыграл решающую роль в разгроме агрессора, в освобождении Европы и мира».
ВИНОВАТЫЕ НАЗНАЧЕНЫ
Собственных праздников у новой России нет — ни День России, ни День народного единства таковыми не стали. Это просто дополнительные выходные. Главный государственный праздник по-прежнему — День Победы. Крымские восторги давно угасли, и День Победы теперь — едва ли не единственный повод для единения нации, о необходимости которого Путин говорит едва ли не в каждой своей речи.
КОВАРНЫЕ АНГЛОСАКСЫ И ЗЛОКОЗНЕННЫЕ ЗАОКЕАНСКИЕ АМЕРИКАНЦЫ ЗАТЕЯЛИ ЭТУ ВОЙНУ, ЧТОБЫ НАВРЕДИТЬ РОССИИ. ПАМЯТЬ О ВОЙНЕ ПРЕВРАЩАЕТСЯ В СПОСОБ ЕЩЕ РАЗ ОТГОРОДИТЬСЯ ОТ ДЕМОКРАТИЧЕСКОГО МИРА. ПРОТИВОПОСТАВИТЬ СЕБЯ БЫВШИМ СОЮЗНИКАМ
Собственно, он и здесь говорит о том же и предлагает очередную модель единения. И намеки его вполне прозрачны. «Мы должны еще раз вспомнить» не о принесенных жертвах, а о причинах трагедии и ее подлинных виновниках. Причем в подлинных виновниках — даже и не Гитлер с нацистами, а те, «кто подталкивал нацистов на Восток».
Коварные — а как еще понимать это все? — англосаксы и злокозненные заокеанские американцы затеяли эту войну, чтобы навредить России. Память о войне превращается в способ еще раз отгородиться от демократического мира. Противопоставить себя бывшим союзникам.
Хотя, казалось бы, все ведь должно быть наоборот. Есть такой знаменитый американский плакат — боец РККА со снайперской винтовкой и надпись: «Русский. Этот человек — твой друг. Он сражается за свободу». Но эта память — память о подлинном единении народов в борьбе против главного зла столетия — нынешнему российскому режиму не нужна. У него другие, прямо противоположные задачи.
И мертвых призывают на новую, пока — информационную войну, а мертвые на то и мертвые, чтобы не возражать.
МИДАС НАОБОРОТ
Так главный государственный праздник превращается в еще один инструмент конструирования врагов — внешних и внутренних (понятно ведь, что у подлинных виновников главной трагедии ХХ века, сидящих в своих Лондонах и Вашингтонах, есть пособники здесь, а теперь даже и специальное название у них есть — «физические лица — иностранные агенты»). Не в прошлом, а в настоящем. И с прицелом, разумеется, на будущее. На совсем близкое будущее. Враги — это те, кто пытается помешать Путину сохранить власть. Для борьбы с ними любые средства хороши, и День победы тоже сгодится. Есть веревочка — давай сюда и веревочку.
У путинской власти есть одно удивительное свойство. Это такой царь Мидас наоборот. Все, к чему она прикасается, превращается — ну, скажем так, не в золото. В иную совсем, скверно пахнущую и пачкающую субстанцию. И ключевые, принципиально важные для существования государства институты и понятия в будущем (допустим, что у России есть будущее, хотя это сильное допущение) трудно будет отмыть от нынешней копоти.
У ПУТИНСКОЙ ВЛАСТИ ЕСТЬ ОДНО УДИВИТЕЛЬНОЕ СВОЙСТВО. ЭТО ТАКОЙ ЦАРЬ МИДАС НАОБОРОТ. ВСЕ, К ЧЕМУ ОНА ПРИКАСАЕТСЯ, ПРЕВРАЩАЕТСЯ — НУ, СКАЖЕМ ТАК, НЕ В ЗОЛОТО. В ИНУЮ СОВСЕМ, СКВЕРНО ПАХНУЩУЮ И ПАЧКАЮЩУЮ СУБСТАНЦИЮ
Как объяснить людям, что парламент, например, это не обязательно свора некомпетентных людей, изобретающих дикие запреты? Что патриотизм — не ругательство? Что война и Победа — важный и страшный опыт, который человечество до сих пор не до конца осмыслило, иначе не маячил бы перед нами постоянно призрак Третьей мировой, — а вовсе не повод для каких-то диких гуляний, смысл которых в том, чтобы унижать соседей и прежних союзников?
Что это все — не про похабные наклейки «можем повторить» на немецких автомобилях, приобретенных в кредит?
Мне этот вопрос кажется очень важным, и я, к сожалению, не знаю на него ответа.
Иван Давыдов
