«Не мстите за себя, возлюбленные, но дайте место гневу Божию. Ибо написано: Мне отмщение, Я воздам, говорит Господь» (Рим,12:19)
Недавно появилось известие, что 7 февраля 2018 года в Белгороде силовики провели облаву в домах одного из российских религиозных меньшинств. То есть, речь идет о сравнительно малом количестве религиозных соотечественников. Их численность сегодня можно сравнить, наверное, с количеством в стране неверующих – по крайней мере тех, кто в силу внутренней честности не декларирует, что раз он «русский», то непременно «православный».
Нетрудно догадаться, что объектом внимания полиции и СОБР в Белгороде стали пресловутые Свидетели Иеговы – те самые, в зловредности которых авторитетно убеждают не только функционеры «титульной» конфессии в нашей светской стране, но и практически все системные СМИ. Те самые «свидетели», которые по уверениям многочисленных «фейкеров» смущают покой сограждан, стучась днем и ночью в каждую квартиру. А заодно и те самые, которых с удивительным упорством Гитлер уничтожал в концлагерях, а Сталин, лишая имущества этапировал вместе с семьями в отдаленные районы Сибири.
Расписываться в своей антипатии к последователям этого протестантского направления в России сегодня стало модным. Едва ли не каждый, лишь спроси его, сообщит, что ему-то они не докучали, но, вот, «не нравятся». Если такими собеседниками оказываются люди тоже религиозные, то они, как правило, ссылаются на примитивность религиозной доктрины этого направления. Если вообще мало что знающие о религиозном феномене в культуре человечества, то в ход идет озвучивание штампов, которые распространяются в СМИ. При этом, любой верующий из категоричных ругателей Свидетелей Иеговы на указание откровенных нелепостей в той доктрине, которой придерживается он сам, горячо и искренне оскорбится. Ну, а неверующий на вопрос о том, верит ли он беспрекословно всему, что сегодня печатают в газетах и говорят с экранов ТВ, лишь рассмеется, хотя по поводу именно «этой секты» будет со всем, в принципе, согласен.
Пытаться доказывать всю дикость происходящего в современной России со Свидетелями Иеговы тем, кто не в курсе всех тонкостей их ситуации, совершенно бессмысленно. Чаще всего, столкнувшимся с документальными фактами людям просто не верится, что подобное происходит сегодня рядом с ними. Но то, что, по существу, представляет собой то же самое – то есть, в разной степени откровенности удушение, — идет и в отношении громадного количества других инакомыслящих в нашей стране. А это говорит о том, что для уразумения происходящего нужен какой-то иной подход. Людям требуется не то, чтобы понять – понять-то несложно, — а просто включить в круг своего внимания ряд общеизвестных и очевидных явлений, которые искусственно заглушаются никчемной по своему содержанию пропагандистской кампанией. Кстати, она ничего и не пропагандирует, так как весь смысл ее в том, чтобы создавать информационный шум и «глушить» любой иной голос или мысль.
Итак, в случаях с какими-то религиозными меньшинствами, да и меньшинствами вообще – педагогическими, научными, литературными или аграрными, вроде частного хозяйства в Московской области «Колионово», у нас наблюдается откровенно парадоксальная картина. Дело в том, что старания сравнительно небольших сообществ соотечественников почти всегда весьма результативны, и во внутреннем развитии им сопутствует успех. Это, например, более тысячи реабилитационных центров для наркозависимых у протестантов против всего 12 центров и 9 стационаров у такой «крутой» структуры, как Московский патриархат, где имеется 303 епархии, 944 монастыря, 36878 храмов, 377 епископов и 39414 священнослужителей. Это и регулярные поставки медоборудования детским лечебным учреждениям российскими мормонами или оказываемая помощь обездоленным и старикам в виде одежды, постельных принадлежностей, продуктов питания, мебели и наличных денег адвентистами. Да, хотя бы неуклонное развитие того же крошечного аграрного хозяйства под Москвой, где легендарный уже Шляпников, которого тоже изводят, выращивает всевозможные плодовые деревья и кустарники, разводит живность и помогает местному населению.
Со Свидетелями, с которых начался разговор, и преследования коих стали «показательной поркой», вопрос обстоит скромнее: у них реабилитационных центров нет. Впрочем так же, как в их 175-тысячном религиозном сообществе, у которого в результате любопытного процесса закрыли и отобрали в пользу государства всю собственность, нет пьяниц, наркоманов, мошенников или воров. По существу, то же можно отнести к большинству небольших неформальных групп последователей ислама, христиан-протестантов или новых религиозных движений, хотя такую моральную чистоплотность администраторы объясняют и тем, что любой «шаг в сторону» для этих религиозных меньшинств в условиях жесткого контроля просто немыслим.
При этом все такие меньшинства, вместо перенимания у них опыта достижения заметных успехов, самым странным образом вызывают у управленцев всех мастей едва ли не остервенение. Силовики, которые не вылазят из домов не участвующих в политике верующих россиян или регулярно ищут крамолу в сообществах других меньшинств – не причина, а всего лишь одно из следствий ведущейся в стране тотальной кампании под грифом «держать и не пущать», ибо «не велено». Репортеры, которые в процессе сбора материала живо интересуются подробностями практики таких групп, после обработки полученной информации редакторами газет и программ ТВ, оказываются бессильны объяснить опороченным соотечественникам причину публикации о них лживых сведений. Чиновники, посещающие миноритарные организации, чаще всего реагируют на их деятельность вполне адекватно, но оговариваются, мол, «вы же понимаете, какое сейчас время».
А какое сейчас время, в самом-то деле? Эпоха преследований по признаку малочисленности? Или по специфике мировоззрений, среди приверженцев которых встречаются убежденные и в плоскости земли, и в существовании гномов, и во всесилии «макаронного монстра»? В том, что время сейчас явно кризисное – и не только у нас, сомневаться, конечно, не приходится. Но тем и отличается человек разумный, что прежде чем что-то предпринимать в непростых условиях, он взвешивает возможные последствия. То же самое относится и к человеческому обществу, где в отличие от толпы, ответственные за его и свои собственные перспективы лидеры, находят силы не впадать в панику, ведущую к маразму. Культурное или духовное возрождение, точно так же, как социальное и экономическое, происходит само собой лишь в химерах пропагандистской трепотни.
Хорошо известный общественным наукам постулат о том, что состояние меньшинств в любом государстве является не только показателем здоровья общества, но и говорит о его перспективах, решающими вопросы в современной России отчего-то упорно игнорируется. Никто из них почему-то не вспоминает экспериментов жесткого тоталитаризма – ни опыта национал-социалистов 20 века, которые прославились прямым истреблением таких меньшинств, ни опыта построения социализма их непосредственными предшественниками, где практиковалось то же самое. Результаты этих экспериментов, как и судьбы самих экспериментаторов известны. Но глупость, наверное, самое неистребимое заболевание в истории человечества, постоянно возвращающейся в той или иной хронической форме.
При этом, когда бравурность лозунгов и обещаний начинает зашкаливать, можно говорить, что очередной эксперимент близится к своему логичному завершению.
