Главный тренд минувшего года состоял в категорическом размежевании двух картин мира. Одна — та, на которой нарисована Россия, вновь ставшая маяком для всего прогрессивного человечества. Другая описывает страну, свалившуюся в кювет автократии. Политическое раздвоение РФ не могло не отразиться и в медиапространстве
Что в осадке?
Назовем вещи своими именами. У нас две медийные технологии. Вернее, две медийные идеологии: телевидение и интернетвидение. Первая транслирует шоу «Прямая линия», медиумом которого является президент Владимир Путин. Это такой сеанс светлой магии, можно сказать, парад-алле достижений в области новейших средств массового уничтожения, копеечных забот о здоровье простого человека, твердых обещаний светлого будущего и попадания в рай в случае чего.
Другая — представлена работами Юрия Дудя о реальных людях с реальными проблемами в реальных социально-политических обстоятельствах.
Разумеется, в обеих коммуникациях есть и другие медиумы. Просто Путин и Дудь — примеры наиболее разительные и, стало быть, знаковые. Если принять во внимание беллетристический репертуар минувшего года, то смысловую черту ему подвел сериал «Мертвые души» Григория Константинопольского. О нем — позже.
С течением времени мирное сосуществование двух систем (в смысле: двух коммуникаций) переросло в жесткое противоборство.
Когда это началось? И с чего это началось?
Началось с ревности, вызванной сумасшедшей популярностью на просторах интернета Дудя как интервьюера. Иные из маститых телеперсонажей лично рискнули пойти «на прием» к «модному доктору», чтобы взбодрить себя, повысить свою самооценку. Доренко и Познер пришли и ушли с определенными репутационными потерями. Пропагандисты же первого ряда типа Соловьева не рискнули вступить в очную полемику с Дудем, вместо этого они бросились на него в атаку, поскольку почти сразу учуяли в нем угрозу тому режиму, в который инвестировали не только свои скромные способности, но и свои бессмертные души.
С душами всегда проблемы, чреватые личными и профессиональными драмами. Надо иметь в виду, что душа у человека не так пластична, как ум, который (дай ему волю) оправдает любую низость. Но, как правило, редко ему это удается сделать до конца. Спрашивается, отчего так сатанеет Соловьев едва ли не при каждом новом видео Дудя, которого тут же спешит закидать тяжелыми оскорблениями: «дегенерат», «мразь», «ничтожество»? Похоже, не одна только зависть тому причина. Подозреваю, что это от ненависти к собственной придушенной душе, смеющей подавать признаки жизни. Уж слишком много личного в его эмоциях.
Дмитрий Киселев — пропагандист более уравновешенный и, пожалуй, более рациональный. Душой он распорядился иначе; он ей в утешение и на прокорм оставил джаз и виноделие. И тем обязал ее. Потому чувствует себя уверенней. Потому согласился на интервью с грозой медийных сановников в присутствии своих сыновей.
Киселев в ходе очного поединка с Дудем надеялся снять штаны с оппонента на потеху честному миру и в назидание своим детям, но по окончании его оказался не столь уж и респектабельным. Назвать царапиной рану на шее молодой журналистки после удара ножом — это не совсем по-людски. Это многое говорит о сущности человека, сказавшего такое.
Несколько позже, но еще до того, как стало известно о стараниях сотрудника ФСБ отстирать «Новичок» на трусах Навального, Дмитрий Киселев попытался развеять подозрения на применение боевого химического яда против Навального. Он посетил город Томск (без сыновей) и переночевал в номере Навального, потом брился в ванной под камеру, любуясь собой в белоснежном махровом халате. Затем представил общественности ролик в эфире своей программы.
После чистосердечного признания одного из отравителей Навального скомпрометированной оказалась не только похоронная команда ФСБ, преследовавшая несколько лет своего клиента, но и вся пропагандистская рать во главе с Дмитрием Киселевым. К слову, что могли после этого подумать отроки Дмитрия Киселева о своем папе? Папа на стороне неправды? Папа способен быть неправым? А что они подумают, повзрослев? Что государство может быть неправым? И даже — неправовым? И более того — бесчеловечным? Ну да, может. Так бывало. Тому есть свидетельства. В том числе художественные.
Свидетельствует кино
Чуть менее года тому назад Первый канал начал показывать многосерийный фильм «Заступники» (режиссер Владимир Котт). И через неделю трансляции оборвал. Выглядело это так, как если бы человек решился что-то важное объяснить и осекся. Заткнулся, чтобы не проболтаться о вещи, не подлежащей огласке. Руководство Первого канала объяснило свою неловкость иначе. Сериал, мол, «слишком депрессивный», а на дворе эпидемия коронавируса. Зачем лишний раз огорчать телезрителя? Вторую половину сериала руководство решило отложить до лучших времен. Смею, однако, предположить, что весной прошлого года руководство Первого канала слукавило.
Сериал «Заступники» рассказывает об адвокатской практике в 60-е годы прошлого столетия. Снят он по мотивам книги Дины Каминской «Записки адвоката», в основе которой — реальные дела и реальные процессы, в которых принимала участие автор. Зная в общих чертах, о чем пойдет речь в сериале дальше, легко можно догадаться, почему Первый канал «заткнулся». А именно — о процессах над диссидентами Буковским, Галансковым, Марченко и другими. Процессы эти были политические с обвинительными приговорами, идеологически мотивированными.
Это бы ладно, дело прошлое и полузабытое. Но уж очень оно напоминает те суды, что происходят уже в наше время над мирными участниками протестов. Та же зависимость судейского корпуса от следственных и прокурорских инстанций, такое же небрежение к доводам адвокатов и такое же верховенство политической целесообразности над правовыми нормами. Сходство разительное и убийственное, поскольку в телеэкранизации обнажена, по всей вероятности, механика неправового судопроизводства. Яблоко (РФ), стало быть, не далеко укатилось от яблони (СССР). Российская Федерация наступила на те же грабли авторитаризма, что и Советский Союз. Это и есть тот самый секрет Полишинеля, что не подлежал огласке на Первом канале. Получилось, что прошлое выступило свидетелем обвинения нынешних неправомерных судебных решений.
Еще одним свидетелем обвинения можно считать фильм Андрея Кончаловского «Дорогие товарищи!». Осенью картина прошла почти незамеченной в прокате, но была замечена и отмечена наградой на Венецианском кинофестивале и выдвинута от России на премию «Оскар». В фильме рассказывается о реальном случае, когда государство оказалось не право. И к тому же бесчеловечно. Время действия — опять же 60-е годы минувшего века. В городе Новочеркасске взбунтовался рабочий класс и пошел на штурм местного Капитолия. Город по приказу свыше, то есть из Кремля, в котором главным был в ту пору Хрущев, серьезно раскритиковавший Сталина, оставившего после себя гору трупов, был окружен по периметру армией. Получился карантин по-советски. Не только с вооруженной блокадой, но еще и с информационной.
Бога должны благодарить партия и правительство, что тогда не было интернета. А что касается той народной мудрости, будто на каждый роток не накинешь платок, так она в тот раз не сработала. Пока солдаты (их энквэдэшники презрительно называли «сапоги») стерегли все въезды в город и выезды из города, чекисты с каждого горожанина брали подписку о неразглашении под страхом смертной казни. То были не пустые угрозы. Хрущев, развенчавший культ Сталина, оставил после себя свою долю трупов. В Новочеркасске. Не гору, конечно, но заметный пригорок.
В фокусе повествования — семья «дорогого товарища» Людмилы, миловидной женщины, члена Горкома, убежденной коммунистки, верной сталинистки. Она была за то, чтобы «смутьянов» расстреливали. Она готова была оправдать сталинские репрессии с массовыми арестами и расстрелами. В ответ на рассказы о них она задается вопросом: «А как было иначе?» И даже после безуспешных поисков трупа своей дочери в общем могильнике, сидя в машине и глотая из горла бутылки водку, упрямо поет: «Товарищ, товарищ, в труде и в бою люби беззаветно Отчизну свою…»
С точки зрения Отчизны, которую создал дорогой товарищ Сталин, иначе как загубить миллионы живых душ было нельзя. С точки зрения власти, унаследованной от Сталина, в Новочеркасске иначе как расстрелять сотни работяг было нельзя — их трупы закопать на старом кладбище, а уцелевшим на рты накинуть платки, сотканные из лжи и страха. Перед нами своего рода политическая пандемия в городе Новочеркасске прошлого столетия. Товарищу Людмиле только и осталось, что пообещать преследуемым и расстрелянным: «Мы будем лучше».
Вот уже и про сегодняшние законы, суды, пытки, отравления слышишь с разных сторон утверждение в форме вопроса: «А как можно иначе?» Иначе не получается.
Ревизская сказка
В титрах мини-сериала Константинопольского нарисовано: «По мотивам «Мертвых душ»». Точнее было бы: «По мотивам сегодняшних реалий тотально коррумпированной РФ». У режиссера получилась не экранизация. Получился своего рода сиквел памятного произведения. Русь-тройка, как мы знаем со школьной парты, не дала ответа Николаю Васильевичу Гоголю на вопрос: «Куда она мчится, удивляя соседние народы и государства?» То был ХIХ век. Нынче на дворе век ХХI. Чичиков на внедорожнике мчится в провинцию не скупать мертвые души, а торговать престижными могилами на столичных кладбищах. В заштатном городке Бугорске — знакомые все лица: Губернатор, Манилов, Коробочка, Ноздрев и т. д. Только теперь они все не помещики, а удачливые предприниматели и еще немного чиновники. У каждого свой бизнес. И все они при жизни на бюджетных потоках. И до конца жизни. А что после жизни? Об этом они не подумали.
Об этом подумал Чичиков. Он предлагает им делать инвестиции в загробный мир, где есть своя иерархия. Можно быть за миллион-другой быть похороненным на Новодевичьем, а можно — у Кремлевской стены. А можно, дух захватывает, в Мавзолее себе ложе прикупить справа или слева от вождя. Амбициозная вертикаль — она и на том свете вертикаль. И не такая уж фантастика — быть захороненным на Луне, а то и на Марсе. Ну, это сюжет для следующего сезона «Мертвых душ». Но уже сегодня стоит снова спросить: «Русь, куда ж ты несешься?»
Сатира, если и зеркало, то кривое, из чего не следует, что оно неправдивое. Напротив, оно — сверхправдивое. До хохота сквозь рыдания. Кривое зеркало всего-то и делает с отражениями тех, кто оказывается перед ним, что преувеличивает дефекты лица, или фигуры, или глупости, или подлости. Сериал «Мертвые души» — не великое художественное произведение. Но он довольно убедительный маркер той стабильности, которой верхи нынешней Руси склонны гордиться, а низы — утешаться.
Юрий Богомолов
