Сегодня все новостные ленты осчастливили публику важной общественно значимой информацией. В ходе суда над футболистами Павлом Мамаевым, Александром Кокориным и их двумя подельниками выяснилось, что в день совершения преступления веселая компания в двух заведениях — стрип-клубе и кофейне — потратила четыреста тысяч рублей. Об этом сообщила гособвинитель Светлана Тарасова, которая теперь появляется на заседаниях в сопровождении бойцов ОМОНа.
Почему прокурор сочла необходимым уведомить суд о расточительности обвиняемых, какое это имеет отношение к совершенным ими правонарушениям, она не пояснила. Однако, если вспомнить, что правоохранительная дама ранее поинтересовалась у одного из свидетелей, могли ли в помещении кафе, где буянили звезды российского спорта, находиться беременные женщины, вопрос об обнародовании суммы чеков отпадет сам собой. (И, кстати, как ответить на вопрос про беременность? Это же не всегда понятно… Иногда сами женщины еще не знают… Ну да ладно.)
Ясно, что весь этот вал негативной информации вываливается не с целью произвести впечатление на суд. Вряд ли обвинение всерьез рассчитывает, что судья, узнав, что в кафе были беременные женщины, ужесточит приговор Кокорину и Мамаеву. Цель очевидным образом другая — максимально дискредитировать обвиняемых, чтобы реакция общественности на будущий приговор не была слишком жесткой. В рамках этой же стратегии стул, которым нападающий сборной России Александр Кокорин треснул чиновника Пака по голове, называется «оружием».
Два известных российских футболиста — Павел Мамаев и Александр Кокорин — находятся в СИЗО с 11 октября. Где они оказались после пары драк, которые учинили сначала возле клуба «Эгоист» (там досталось водителю какого-то телевизионщика), а после — в зале одной из «Кофеманий». Тут под руку (вернее — под руки и стул) подвернулись персоны поважнее — водители в «Кофеманию» не ходят. Зато ходят директора департаментов Минпромторга, один из которых, Денис Пак, в итоге и получил мебелью по голове. Другими словами, налицо пьяная драка, мерзкая выходка шпаны. Но не обычной шпаны, а той, которой в силу известных причин, море по колено. Легко предположить, что ребята и раньше не слишком себя сдерживали в похожих обстоятельствах. Однако сходило с рук. Но не в этот раз.
3 апреля Пресненский суд Москвы продлил Кокорину и Мамаеву содержание под стражей до 25 сентября. Таким образом, они могут провести в заключении почти год без всякого приговора.
Любой нормальный взрослый человек, в первый же день посмотрев видео обеих драк и прочитав в прессе комментарии свидетелей, легко составит мнение о случившемся. Это я к тому, что любой нормальный взрослый человек, предварительно полистав кодексы, мог бы быть в этом деле судьей. А суд по этому делу должен был состояться через три часа после происшествия и тем же вечером завершиться.
Я даже не хочу сейчас обсуждать тяжесть совершенного преступления. Я лишь хочу сказать, что в 999 случаях из тысячи подобного рода инциденты заканчиваются в России иначе. И нет у меня никаких сомнений, что, если бы не органы, обвиняемые наверняка договорились бы с потерпевшими. Деньги бы взял и водитель, и менты, приехавшие по вызову, и чиновник. (Можно подумать, в России все руководители департаментов — принципиальные бессребреники.) Но такой возможности — договориться миром — предоставлено не было.
Потому что футболисты оказались идеальной мишенью для показательной расправы. Они — не дети высокопоставленных чиновников или многозвездных генералов. То есть за них никто из важных особ хлопотать не будет. Но при этом — известные в стране люди. Дескать, для нашего правосудия не существует никаких иных факторов, кроме сухой буквы закона.
Власть явно использует этот случай, чтобы продемонстрировать народу собственную непредвзятость, честность, неподкупность и принципиальность. У нас, мол, если виновен, сядешь, невзирая на всеобщую известность и популярность. Таким образом в этом деле прослеживается очевидный политический мотив. А два футболиста-хулигана оказываются политическими заключенными.
АЛЕКСАНДР РЫКЛИН
