Росгвардия имитирует готовность к выполнению требований о деанонимизации
Обнародован проект приказа командующего Росгвардией Виктора Золотова «Об утверждении образца и описания нагрудного знака военнослужащего или лица, проходящего службу в войсках национальной гвардии Российской Федерации и имеющего специальное звание полиции». Это — очевидный ответ на требование деанонимизации силовиков, избивающих мирных граждан на акциях протеста. И ответ, не оставляющий сомнений в том, что нынешние жандармы (Росгвардия по своим функциям борьбы с «внутренними врагами» почти аналогична Отдельному корпусу жандармов в Российской империи) будут делать все, чтобы и дальше оставаться анонимными, и потому — безнаказанными.
Проблема деанонимизации силовиков, которых невозможно опознать, резко обострилась после московских акций протеста нынешним летом.
Миллионы граждан благодаря социальным сетям воочию увидели, как хорошо вооруженные и закованные в броню «космонавты» с жестоким усердием бьют дубинками, сапогами и кулаками мирных и безоружных людей, чье единственное «прегрешение» в том, что они посмели выйти на улицу и потребовать честных выборов и регистрации кандидатов в депутаты, за которых они отдали свои подписи.
Возмущение достигло пика, когда было обнародовано видео, где один из силовиков бьет по печени Дарью Сосновскую. Виновного — по крайней мере, официально — до сих пор не нашли. Как и других, кто бил и калечил мирных граждан на улицах Москвы и других городов: оказывается, их крайне трудно установить!
Федеральный закон «О полиции» обязывает сотрудника полиции, несущего службу в общественных местах, во-первых, представляться гражданам, от которых он что-то требует. А во-вторых — носить специальный нагрудный знак (жетон) с индивидуальным номером.
Вот только представляться гражданам, которых они разгоняют и избивают, полицейские, как правило, «забывают» (а ответственности за отказ представиться закон не устанавливает), а жетоны, которые они носят, таковы, что личность полицейского установить почти никогда не удается. То жетоны «отсвечивают» так, что номер не разобрать, то они скрыты за форменной одеждой, то их просто нет — вариантов много…
Что касается Росгвардии, то с ней все еще хуже: в Федеральном законе «О войсках национальной гвардии РФ» нет ни обязанности росгвардейцев представляться гражданам, ни обязанности носить нагрудные знаки. Более того, в законе вообще нет ни слова о каких-либо их обязанностях — только о полномочиях.
Летом 2019 года в интернете появилась и набрала почти две сотни тысяч подписей инициатива «Правопорядковый номер» — о необходимости для всех силовиков носить на форме хорошо различаемые издали номера, по которым их потом можно установить.
В августе сенатор, бывший уполномоченный по правам человека и один из основателей «Яблока», Владимир Лукин внес в Госдуму проект изменений в законы о полиции и Росгвардии — об обязательном ношении сотрудниками полиции и Росгвардии, несущими службу в общественных местах, идентификационных номеров на форменной одежде, которые должны быть хорошо различимы и позволят установить личности этих сотрудников в случае любых конфликтов и необходимости проведения проверок законности их действий в отношении граждан.
Представители Росгвардии тогда ответили, что будут «изучать» инициативу, и хотят выяснить, насколько это увязывается с безопасностью их бойцов, для которых, мол, опасно раскрытие их личностей.
Но проект Лукина угрожает не безопасности росгвардейцев, а их безнаказанности, которую обеспечивает нынешняя «анонимность».
Более того, складывается впечатление, что крайняя жестокость силовиков на акциях протеста связана именно с тем, что им даны гарантии безнаказанности: выполняйте приказ — и вам за это ничего не будет!
Между тем надо — чтобы «было».
Чтобы за любое беззаконие, за любое избиение мирных граждан, за любое издевательство над ними пришлось бы ответить. Персонально. По закону. Не имея возможности спрятаться за масками, шлемами и забралами.
«Закон Лукина» нужен для граждан, которые должны иметь право установить, кто их избивал или задерживал, — чтобы добиться проверки законности этих действий и наказания в случае установления нарушений закона. Это не значит, что идентификационные номера должны быть в открытом доступе — но полиция и Росгвардия будут обязаны предоставить по этому номеру информацию об этом человеке по запросу суда, следователя, прокурора, омбудсмена или иного должностного лица, ведущего проверку.
И точно так же «закон Лукина» нужен и для самих полицейских и росгвардейцев — для того, чтобы речь шла только о тех, кто действительно нарушил закон. Чтобы не возникало ситуаций, когда кого-то из них подозревают без оснований — и никаких доказательств еще нет, а имя подозреваемого уже широко «гуляет» по Сети.
«Закон Лукина» нужен для того, чтобы не могли появиться провокаторы, надевшие на себя форму без опознавательных знаков, и специально, — для того, чтобы спровоцировать беспорядки или ответное насилие — внедрившиеся в среду участников публичной акции.
Наконец, «закон Лукина» нужен и для безопасности самих «силовиков»: обязательно настанет время, когда за незаконное насилие над мирными гражданами придется отвечать. Перед законом и судом. И они первые будут тогда заинтересованы в том, чтобы отвечали только те, кто действительно виновен. А не все подряд люди в соответствующей форме. Как это уже было в нашей и не только нашей истории.
И еще об анонимности: в Москве активист Алена Попова подала иск о запрете распознавания лиц граждан при помощи видеокамер, которые все в большем количестве устанавливаются в Москве.
Получается парадокс: силовики делают все, чтобы сохранить анонимность, — а те, кого они вроде бы обязаны защищать, оказываются тотально распознаваемыми при помощи установленных властью камер.
По сути, это означает незаконную слежку за гражданами и сбор их личных данных — без всякого решения суда.
Ну и что же предлагает нам Виктор Золотов в проекте своего приказа?
Не более чем имитацию деанонимизации.
Предлагается обязать росгвардейцев носить примерно такие же жетоны, как у полиции, — вместо хорошо различимых номеров на форме и шлемах.
- Размер этого жетона достаточно мал, и его, точно так же как и в случае с полицейскими, легко будет скрыть от наблюдения.
- Личный номер на этом жетоне занимает немного места, и распознать его будет так же трудно, как и номер на жетоне полицейского.
- Ничто не помешает этому жетону якобы потеряться или запачкаться — после чего росгвардейца и вовсе будет не установить. И так далее, и тому подобное.
- Наконец, об обязанности жандармов представляться гражданам речи в проекте приказа Золотова и вовсе не идет — это, видимо, сочтено излишней роскошью.
Скорее всего, этот проект появился исключительно для того, чтобы, ссылаясь на него, заблокировать «закон Лукина».
Сказать: не нужен нам закон — сама Росгвардия уже откликнулась на требование общества, приняла необходимые меры, при необходимости можно будет установить личности тех, кто жестоко обращается с гражданами…
Как правило, ничего нельзя будет установить — по указанным выше причинам.
Проект приказа Золотова писали не для того, чтобы можно было устанавливать личности тех, кто применяет насилие к мирным гражданам, — а для того, чтобы укрыть их от ответственности.
Нужен именно закон, а не приказ. Тот закон, который внесен сенатором Владимиром Лукиным, — а не тот приказ, который написан генералом армии Золотовым.
Только тогда каждый «космонавт» трижды задумается — надо ли бить безоружных граждан, если потом за это могут сурово наказать? И надо ли защищать не граждан от преступников, а власть от граждан?
Борис Вишневский,
обозреватель, депутат ЗакСа Петербурга
