Инструкция для власти от урбаниста
Массовые стихийные марши в поддержку бывшего губернатора Сергея Фургала становятся доброй традицией проведения конца недели для десятков тысяч жителей Хабаровска. Такие истории будут повторяться, пока в России не начнут использовать современные практики разрешения городских конфликтов, считает доцент Высшей школы урбанистики НИУ ВШЭ Иван Медведев
Город — это ограниченное пространство, где живут люди с самыми разными воспитанием, привычками, взглядами и детскими травмами. Где новые взгляды постоянно встречаются с консервативными. Конфликты для города — это нормально. Ненормально — не уметь их разрешать.
Европейские города на протяжении последних десятилетий пережили множество манифестаций, от локальных протестов NIMBY («не в моем дворе») до массовых беспорядков. Жители требуют доступного жилья, безопасности, гарантий трудоустройства, закрепления гендерных прав, возражают против строительства магистралей и промышленных объектов; огромный пласт общественных движений связан с экологией и устойчивым развитием, а также с защитой культурного наследия. Поэтому уже с начала 2000-х годов в Европе местные власти активно обмениваются опытом реагирования на самые «яркие» запросы горожан.
Так, в полиции Барселоны, где ежегодно проходят даже не сотни, а тысячи протестов, в 2012 году был создан специальный отдел по мирному урегулированию всех типов конфликтов — от соседских до социальных. В штате правоохранительных органов появились психологи, специалисты по посредничеству и медиации, которые ведут переговоры с протестующими. В результате появляются интересные городские практики примирения, когда жителям разрешают перекрывать для протеста трассу, но на определенное время. Так, например, сделали в муниципалитете Монкада-и-Решак в Каталонии, чтобы удовлетворить право водителей на передвижение и одновременно не ущемлять свободу собраний. Аналогичные подходы встречаются в городах Шотландии, Германии, Ирландии, странах Скандинавии.
Во Франции высших и средних чиновников учат разрешать конфликты в Национальной школе администрации (ENA) — элитной академии госслужбы, которую заканчивали и Франсуа Олланд, и нынешний президент Франции Эмманюэль Макрон. В программе разбираются ситуации волнений на расовой и этнической почве, забастовок, градостроительных споров. Правда, с проблемой роста цен на бензин и протестами ZAD-истов французское руководство не справилось. И движение «желтых жилетов» показало, что учились разрешению конфликтов французские власти не бог весть как усердно. Но это не ставит под сомнение идею о том, что система управления конфликтами и их предотвращения в принципе нужна. И в России нужно делать семинары для губернаторов и руководителей городов, чтобы они обладали навыками мирного разрешения споров. В конечном счете, именно это влияет на репутацию госорганов и рейтинг выборных политиков.
Основные концепции разрешения городских конфликтов — коллаборация и критическое планирование. При коллаборации сторонам нужно найти компромисс, причем не важно, каким способом: сгодятся публичные дебаты, слушания, местные референдумы — в общем, любая совместная деятельность власти и жителей. В этом случае градус накала понижается, стороны вступают в диалог лицом к лицу и вырабатывают общее решение. При критическом планировании нужно организовать город нового типа, когда полномочия и финансы перераспределяются в сторону муниципальной власти. Чтобы она напрямую, без указаний «сверху» могла обеспечить всему краю равный и справедливый доступ к общественным пространствам, услугам, рабочим местам, транспорту и здравоохранению. А жители при этом избирали всех местных чиновников (от директора детского сада до прокурора и губернатора), и только сами горожане могли бы их снимать с должностей.
Как видно, в Хабаровске эти модели не используются. С одной стороны, нет никакой легитимной арены, где могли бы вестись переговоры в формате коллаборации, хотя такую площадку довольно легко организовать. С другой — нет и намека на критическое планирование, то есть на то, чтобы расширить реальные возможности жителей Хабаровска влиять на территорию своего проживания. При этом требование жителей края провести открытый суд над Сергеем Фургалом в Хабаровске вполне разумно и укладывается в рамки критического планирования. Люди возражают не столько против конкретного инцидента, сколько против ситуации в целом, когда возможен арест выбранного ими губернатора и назначение вместо него другого против их воли.
Хабаровские «протесты выходного дня» показали, что систему управления конфликтами нужно адаптировать к меняющимся временам. В публичном поле пока что используются лишь стратегии избегания и время от времени появляются идеи силовых методов или коронавирусные нарративы, когда людей пугают вирусом, чтобы они разошлись, то есть смещают фокус проблемы. Все это не относится к способам разрешения городских конфликтов, где требуется новый рефлексивный интерфейс. Действия, совершенные с привычной неповоротливостью, не избавляют от проблем, а лишь переводят их на другой уровень и позволяют отложить их решение.
