Погруженные в российскую тематику, наши либералы склоняются к мысли, что в обострении конфликта с Украиной виноват один Путин. Их единомышленники с более широким кругозором прозревают сделку Москвы с Киевом. Кто прав?
У Путина падает рейтинг, пришла пора напомнить электорату про фашистскую хунту в Киеве и вообще о том, что Крым — наш. Взять россиян на абордаж. Нет, это был договорняк между Кремлем и Банковой: паны плетут интригу, у матросов чубы трещат. В таком духе полемизируют между собой наши граждане национал-предательских убеждений, то есть не подверженные телепропаганде, после инцидента в Керченском проливе. Сходясь в том, что руководство допустило грубейшее нарушение еще одного соглашения РФ с Украиной, граждане расходятся в нюансах при оценке случившегося.
Погруженные в российскую тематику склоняются к мысли, что виноват один Путин с его падающим рейтингом. Мол, надо же как-то взбадривать народ, приунывший было после проведения пенсионной реформы и тихо бунтующий, прокатывая единороссов на выборах в депрессивных регионах. А что может лучше его взбодрить, чем победа адмиралов ФСБ над эскадрой бронированных бандеровских катеров? Люди с более широким кругозором указывают на то, что не за горами выборы украинского президента и что Порошенко там, согласно опросам, даже во второй тур не попадает. Вот они и порешали свои проблемы в Азовском море. Владимир Владимирович запросил маленькую победоносную войнушку. Петр Алексеевич благодарно откликнулся, выслав армаду и немедленно объявив военное положение в стране после боестолкновения.
Кто прав? На мой взгляд, неожиданную узость мышления демонстрируют те, кто, разбираясь и в российских, и в украинских делах, верит в сговор Путина с Порошенко. Напротив, их оппоненты, сосредоточившиеся на том, что творит родное начальство, оказываются гораздо ближе к истине. Отвергая саму возможность сделки между президентами двух соседних стран, в прошлом братских, ныне между собой воюющих. Начиная с весны 2014 года, когда один из братьев напал на другого, унизил его и ограбил.
А это важный довод в дискуссии о том, мог бы, если бы даже захотел, Петр Алексеевич по-братски договориться с Владимиром Владимировичем. Дескать, я высылаю морячков, ты их таранишь, калечишь, захватываешь в плен и судишь, а я тебя проклинаю и отменяю выборы. Это у Путина руки развязаны и он волен творить что пожелает, хоть бы и планировать с Порошенко нападение на украинские суда, никто ему не возразит. Почти обреченный на поражение в марте, президент Украины в такие игры играть не смеет по определению, если не хочет провести остаток жизни в тюрьме. Или в России, где-нибудь рядышком с Януковичем, что едва ли соответствует его жизненным планам. И это еще при условии, что украинский лидер способен в принципе задумываться о подобных вещах. Что у него, как у миллионов сограждан, не сводит скулы от ненависти при упоминании Старшего Брата. Какие уж там гешефты.
Сильное это чувство, вне всякого сомнения, взаимно. Оттого говорить, скорее, следует о неплохо просчитанной в Москве провокации, целью которой было не только пробуждение в россиянах бодрых патриотических чувств. Но и попытка дискредитации Порошенко в глазах его избирателей — не зря же все наши пропагандистские войска и отдельные их генералы обрушились на украинского президента, обвиняя в предвыборных морских маневрах. Иначе не объяснить, почему в сентябре, когда и Путина народ вроде поддерживал уверенней, и до выборов на Украине времени оставалось побольше, украинские военные корабли безнаказанно себе плавали у крымских берегов. А теперь, значит, пришло время с ними сражаться, разжигая войну и международный скандал. В ходе которого Порошенко внес в Раду указ о введении военного положения, что и явилось причиной ожесточенных диспутов в нашей космополитической среде.
Порошенко — это Ельцин образца 1996 года, но в отсутствие сплотившейся вокруг него семибанкирщины и упругой груши для битья в виде Зюганова
К слову, споры в украинском парламенте прошли в обстановке еще более суровой, что было вполне предсказуемо и, вероятно, учитывалось президентом заранее. Срок в 60 дней, равно как и военное положение на всей территории Украины депутаты сразу отвергли, проголосовав в итоге за 30-дневный срок и лишь в отдельных областях страны. Особо оговорив, что президентские выборы непременно состоятся 31 марта. Так что если Порошенко и хотел постфактум воспользоваться трагедией украинских моряков в Азовском море, то ему это не удалось, да и шансов никаких не было. Шансы сохранить президентский пост у него появятся, если он каким-то чудом сумеет их вызволить из плена. Судя по тому, что в Москве даже не слышат звонков из Киева, сговориться с Путиным хотя бы по этому вопросу у Петра Алексеевича тоже вряд ли получится.
А что касается выборов, то ему и вправду не позавидуешь. Используя рискованное сравнение, можно сказать, что Порошенко — это Ельцин образца 1996 года, но в отсутствие сплотившейся вокруг него семибанкирщины и упругой груши для битья в виде Зюганова, приговоренного к поражению во втором туре. Юлия Тимошенко, как ни относись к ней, совсем не похожа на Геннадия Андреевича и побеждать умеет. Вокруг леди Ю тоже ведутся какие-то хитроумные игры, связанные с тем, что Россия включила ее в санкционный список, но тут мы гадать не станем, зачем это сделано и какой сигнал таким образом Кремль посылает украинским избирателям и элитам. Тут полемизировать пока не о чем, да и не наше это дело — выбирать президента Украины. Нам остается разве что мечтать о том, что российский парламент когда-нибудь станет похож на европейский, типа хотя бы украинского, и что в России однажды выберут президента, без которого страна не погибнет. Однако и с ним, и без него она по-любому выживет, поскольку не будет угрожать целому миру и позорить себя, устраивая войны ради спасения рейтинга главнокомандующего и для того, чтобы навредить президенту соседней страны.
Илья Мильштейн
