Для присутствия в открытом судебном заседании от представителей СМИ теперь требуется написать заявление и заручиться согласием участников судебного процесса.
Журналисты, в отличие от других российских граждан, меньше всех равны перед законом и судом. Такой вывод напрашивается после новых правил, введенных в оборот пермскими судьями. Для присутствия в открытом судебном заседании от представителей СМИ теперь требуется написать заявление и заручиться согласием участников судебного процесса – в том числе от адвокатов и прокуроров.
27 декабря 2018 года, 14-30, коридор 5 этажа Ленинского районного суда Перми. Перед началом рассмотрения гражданского дела о реабилитации бывшего министра сельского хозяйства Пермского края Ивана Огородова, которого ФСБ почти 14 месяцев незаконно преследовала по надуманному подозрению в растрате 18,6 млн рублей, секретарь раздала журналистам какие-то бланки. Двое репортеров из газеты «Комсомольская правда» в Перми» послушно заполнили пустующие графы и передали секретарю судьи Ольги Будиловой. Собкор ФЗГ не стал этого делать и сохранил бумажку для своего архива.
Читаем:
«Судье Ленинского районного суда г. Перми ___ Корреспондента СМИ (наименование организации, ф.и.о., тел.)__ Заявление. Прошу разрешить присутствовать и производить (фотосъемку, видеосъемку) на судебном заседании по (гражданскому, уголовному, административному) делу: __ назначенному к рассмотрению на __ часов.
Фотоматериал будет опубликован в ___.
Мне разъяснены положения ст. 10 Гражданского процессуального кодекса РФ, ст. 241 Уголовного процессуального кодекса РФ, статьи 11 Кодекса административного судопроизводства РФ. Дата ___ Подпись ___».
Во-первых, в России нет Уголовного процессуального кодекса – есть Уголовно-процессуальный. Во-вторых, гласность судопроизводства регулируют еще статьи 24.3 Кодекса об административных правонарушениях РФ и 11 Арбитражного процессуального кодекса РФ, а также 6, 9 и 12 закона «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в РФ». Ни в одной из перечисленных норм нет требований к лицам, явившимся на открытое судебное заседание (в процессуальном статусе слушателей, зрителей, наблюдателей), спрашивать чье-либо разрешение присутствовать и объяснять необходимость получения информации о деятельности судов, доступ к которой не ограничен.
29 декабря 2018 года, 10-00, зал заседаний № 544 Пермского краевого суда. Слушается апелляционная жалоба защиты на постановление Соликамского городского суда о взятии под стражу начальника объекта шахтостроительного комплекса СКРУ- 3 ФГУП «УС-30» Андрея Артюхина, обвиняемого в пожаре и гибели 9 горняков на шахте ПАО «Уралкалий». Установив личности двух адвокатов, объявив фамилию прокурора и заметив в зале единственного журналиста, судья Дмитрий Отинов спросил: «Есть ли возражения против присутствия прессы?». Защитники Александр Емельянов и Елена Цейтлин, прокурор Ксения Куницына ответили: «Нет!» Далее судья напомнил, что процесс открытый и продолжил заседание. А если бы участники судебного процесса не захотели присутствия гражданина, который посмел, видите ли, сотрудничать со СМИ?
«Все равны перед законом и судом. Государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от (…) должностного положения (…) Запрещаются любые формы ограничения прав граждан по признакам социальной (…) принадлежности», — записано в статье 19 Конституции РФ. Похоже, что эту тоненькую книжку пермские судьи не читали. Иначе бы не сочиняли бланки не основанных на законе заявлений и не задавали вопросы, явно направленные на ограничение прав журналистов.
Михаил Лобанов, собственный корреспондент ФЗГ в Приволжском федеральном округе
