К публикации переписки журналистов, убитых в ЦАР. Когда ответственность за трагедию может лечь на оппонентов власти, они ведут себя так же позорно, как сама власть
Все ждали, что хотя бы отменят КВН по телевизору, но КВН, конечно, показали – песни, пляски, веселье. А экстренных выпусков новостей в тот день, наоборот, не было. То ли в Кремле сказали, что не надо народ вечером в воскресенье будоражить, то ли телевидение само, давно отвыкнув от честной работы, не догадалось, что если погибают люди, то КВН не нужен, а новости, наоборот, нужны.
Что было в тот день – наводнение, пожар, авиакатастрофа? И то, и другое, и третье; алгоритм всегда примерно один и тот же, и почему-то каждый раз оказывается, что по телевизору КВН, который никто не догадался отменить. Трагическую тему отрабатывает только независимая пресса, и в соцсетях, конечно, все разговоры только о случившемся ЧП. К концу первого дня возникает первое не очень статусное официальное лицо с каким-нибудь идиотским комментарием, типа «сами виноваты», или, как Ткачев в Крымске – «а мы что, должны были по дворам ходить?» Еще через сутки, когда делается уже совсем неприлично, включаются федеральные люди, Песков говорит что-то более человеческое, или даже Валентина Матвиенко, что-то показывают по телевизору, объявляют траур, потом и Путин выражает соболезнование и проводит тематическое совещание, а Андрей Колесников пишет, что такого Путина он не видел никогда.
И отменяют – на третий день, – развлекательные передачи по телевизору, и показывают в новостях, как люди куда-то несут цветы, но что-то говорит представитель следствия, и как-то даже по лицу видно, что он врет, а меры, которые обещают принять, больше похожи на вновь изобретенную форму поборов, в общем, какая-то ерунда, и еще понятно, что трагедия рано или поздно повторится, а виновных никогда не накажут.
Но телевизор невозмутим. «Иван Иванович, власть не виновата? – Не виновата. – Спасибо, Иван Иванович. Теперь мы видим, что власть не виновата». Конечно, критики власти произносят положенные в таких случаях слова, но кто слышит критиков власти? Голоса лоялистов громче, и они, по методичке ли, от души ли, ссылаются на девяностые – ну, с тех пор столько разрухи осталось, что разгребать и разгребать, – выражают сдержанный оптимизм, помноженный на утечки о расследованиях коррупции в МЧС, – в общем, скоро все изменится, не волнуйтесь, – ну и еще одна магистральная линия – понятно, что есть враги, которым, конечно, на погибших плевать, но они, как обязательно отметят лоялисты, не упустят случая «пропиариться на крови». Что, КВН хотите отменить? На крови пиаритесь. Что, следствию не верите? А кому верите, Госдепу? А что, может, вы сами все подожгли и взорвали? Понятно, что не сами, но это тоже такой прием, забалтывание – давайте вбросим сто абсурдных версий, всем станет скучно, а потом и тема уйдет. И только какой-нибудь самый эмоциональный телезритель из Таганрога в самый отчаянный момент закричит самодовольному официальному лицу в телевизор, мол, эй, ну совесть хотя бы у тебя есть, Бога не боишься, так врать, так изворачиваться.
Традиция кризисов
То есть это в любом случае очень привычная и очень понятная история. За восемнадцать путинских лет, начиная с «Курска», сложилась традиция кризисного поведения власти, традиция общественной реакции на это поведение; понятно, что все трансформируется, в каком-то смысле совершенствуется, и, если сравнивать с 2000 годом, Игорь Дыгало (флотский пресс-секретарь, комментировавший гибель «Курска») сейчас невозможен, сейчас чаще молчат, чем прямо врут, но невозможен и Доренко 2000 года, на федеральном канале разбирающий выступление президента и обвиняющий его во лжи. Но общий смысл традиции за восемнадцать лет не изменился – одни врут, другие молчат, третьи переставляют акценты, четвертые возмущаются, остальные плачут. Любое большое ЧП – природное, техногенное, теракт, что угодно, – как бы это ни звучало, это не только боль и слезы, не только больницы и похороны, но еще и кабинеты с коридорами, и выход из зоны комфорта тех людей, которые привыкли к своим Рублевкам, любовницам, винным погребам, и вдруг вынуждены разговаривать с вдовами и сиротами – и это, оказывается, сложно! Привыкли показывать свой КВН, хотя людям нужны новости. Привыкли врать, хотя врать начальству про сроки сдачи недостроя – все-таки не одно и то же, что врать про смерть.
И мы понимаем, насколько это все отвратительно и бесчеловечно, и дальше вдруг случается чудо, если такое слово уместно в таком контексте – ну вот вам, пожалуйста, трагедия уже в вашей зоне ответственности, не сто погибших, а всего трое, но вам на первый раз достаточно, попробуйте с тремя. Это ваш «Курск», ваша «Зимняя вишня», ваш Крымск – давайте, вот вы, которые за восемнадцать лет выучили на примере путинской власти, как не нужно себя вести, покажите нам мастер-класс. Вы, которых возмущало вранье, сваливание ответственности на мертвых, поиски каких-то побочных мишеней вроде таксистов, взвинчивающих цены в дни ЧП – ну вот, вы на месте власти, ваши действия?
Антипутинская программа «Время»
И вдруг оказывается, что действия такие же, только с поправкой на отсутствие восемнадцатилетнего опыта. Давайте разберемся, как переписка Джемаля, Расторгуева и Радченко попала в руки пригожинского агентства – Боже, это ведь дословная реакция ФСИНа на публикации видео с пытками, когда тюремщики, искренне, видимо, не понимая, что здесь ненормального, начинают искать тех, кто слил, а не тех, кто пытал. Такой же выход из зоны комфорта, что и у чиновников – ты привык к своей роли, тебе хорошо, а теперь вдруг приходится объясняться, и ты обнаруживаешь, что просто не можешь, не умеешь. Интервью Андрея Коняхина условно дружественной («Дождь», «Эхо», «Настоящее время») прессе – «Андрей, вы виноваты? – Нет, мы не виноваты, – Спасибо большое, теперь мы видим, что вы не виноваты». Многозначительные намеки на то, что переписка опубликована не полностью, а если бы полностью, то все бы увидели, что поездка была организована блестяще – да и даже не намеки, тот же Коняхин на «Эхе» прямо говорит, что «организация поездки была на достаточном уровне» (недостаточный – это, видимо, если бы группу не только убили, но еще и съели). Обязательное «все так ездят» – как, вот прямо так, по «Википедии» и по «Букингу», серьезно? Намеки на то, что погибшие виноваты сами – отклонились от маршрута, навязали этого Мартина – Михаил Ходорковский с буквально комсомольской прямотой пишет, что если «творцы» в следующий раз опять поведут себя так неосторожно, то он им такого больше не позволит, выводы для себя сделал. Вбрасываемые и предлагаемые в качестве бесспорных фактов версии – засада, вторую машину пропустили, это было заказное убийство. И общий лейтмотив – к черту детали, главное же – «Вагнер», Пригожин, повар, разве вам не ясно? С такой же интонацией в официальной России принято говорить про Госдеп.
Тоже, конечно, то еще открытие – оказывается, возможна антипутинская программа «Время», возможен антипутинский Дыгало, возможны антипутинские глаза, скошенные от вранья, возможен антипутинский Путин. Спасибо, конечно, но вот три жизни, и чего уж там – три такиежизни, – это все-таки дороговато для такого открытия, нельзя ли было как-нибудь меньшей ценой? Мы бы поняли, честное слово.
Олег Кашин
Журналист
