Руководство «Молодой гвардии Единой России» заявило о намерении создать в городах-миллионниках России отряды для борьбы с оппозиционными движениями. Этим отрядам предстоит доказать, что улица не принадлежит оппозиции, заявил лидер МГЕР Денис Давыдов.

По его словам, предполагается, что действовать будут отряды численностью в 100-200 человек, причем им предстоит как самим организовывать выступления по самым разным вопросам, так и отвечать на силовые акции оппозиции, если такие будут иметь место. «Если оппозиция начнет бросаться камнями — убегать мы не имеем права», — приводит слова Давыдова телеканал «Дождь».

«Что касается количественных оценок, то мне заявленные «Молодой гвардией» цифры кажутся вполне внушительными. Для того, чтобы сделать что-то заметное, большие толпы не нужны, и если в крупных городах появятся мобильные отряды численностью около 100 человек, «обученные уличным технологиям», то этого будет вполне достаточно, чтобы испортить жизнь всем окружающим, начиная с рядовых граждан и заканчивая полицией. Если, конечно, эти отряды будут работать эффективно, как утверждают в «Молодой гвардии». Пока нам неизвестно о значимых, не дутых проектах этой организации. Шуму много, а результата, к счастью, нет.

Теперь по поводу самой заявленной идеи. Это очень в духе современных тенденций, «Молодая гвардия» тут пытается быть в тренде. Занимаясь исследованиями по виджилантизму, мы в нашем фонде убедились, что группы вигилантского толка, созданные партийными структурами, пытаются «не потерять волну», сесть на хвост вигилантским организациям, которые возникли самостоятельно и достаточно эффективно работают.

Вообще говоря, если посмотреть, что сейчас делают партийные вигилантские группы, то окажется, что это очень похоже на советские субботники и какие-то акции по выявлению гололеда во дворах. Тем не менее, это преподносится очень торжественно. Есть, например, в Москве такое движение «Безопасная столица». Как они пытаются создавать безопасную столицу? Ну, к примеру, где-нибудь на Чистых прудах подходят и простят где-то не курить, и так далее. То есть чаще всего деятельность партийных вигилантских групп является имитационной.

Вообще говоря, это очень в русле современных тенденций на «деинституализацию» государства. Когда государство не справляется с какой-то функцией и возникает провал, появляются такие общественные группы, которые начинают эту проблему решать. Кстати, в определенном смысле фонд «Общественный вердикт», который я представляю, – тоже вигилантская организация. Мы часто делаем работу за следствие – фактически проводим расследование и, используя российское законодательство, добиваемся того, чтобы наше «расследование» было включено в уголовное дело. По аналогии — многие организации, помогающие в лечении, тоже замещают собой обанкротившееся государство: если медицина в стране плоха, то возникают такие группы, которые помогают собрать деньги на лечение, организуют это лечение и, в общем, спасают людей. Все это является разными проявлениями одной большой проблемы, связанной с дисфункциональностью государственных служб, и в результате возникают общественные структуры, которые берут на себя эти функции.

Здесь основные риски связаны с тем, что непонятны правила игры. Когда закон нарушает полицейский, понятно, как ты можешь инициировать разбирательство и хотя бы попытаться свои права восстановить. А когда то же самое делают группы граждан, ссылаясь на общие нормы российского законодательства, причем толкуя его так, как они его понимают, ты уязвим, потому что не представляешь, как на это реагировать и куда пойти с жалобой. Кроме того, обращает на себя внимание тот факт, что полиция, как правило, не препятствует таким группам. И это – самое настораживающее.

Возвращаясь к «Молодой гвардии» и ее инициативе: спрашивается, зачем эти ее мобильные группы нужны, когда есть полиция? Уж с чем полиция справляется, так это с разгоном митингов; тем более, если кто-то из митингующих начнет бросаться камнями, как говорили представители «Молодой гвардии», то это прямая обязанность полиции – обеспечивать порядок в таких случаях, так как это угрожает людям. А добровольные помощники в лице МГЕР в этой ситуации абсолютно неуместны – их вмешательство в такого рода ситуации повысит градус конфликта и приведет не к увеличению безопасности, а к превращению происходящего в побоище.

Кроме того, есть и другие желающие взять на себя функции полиции. В 2017 году, например, если помните, Александр Залдостанов, известный под прозвищем Хирург, заявлял, что байкеры из клуба «Ночные волки» будут работать на разных мероприятиях и пресекать явления типа Майдана. И полиция сейчас очень часто говорит, что хотела бы работать при поддержке граждан, что ей нужны эти добровольные помощники, что это все – современно и правильно. Но есть ощущение, что реальных рисков такого положения дел полиция пока не понимает, а если понимает, то пребывает в иллюзиях по поводу того, что может «держать на поводке» ситуацию.

Строго говоря, мы не знаем, есть ли эта реакция – та информация, которая у нас есть, исходит из пабликов вигилантов, и они не очень охотно показывают, как сами граждане начинают оспаривать их действия. Думаю, что эти случаи есть, но по реакции полиции все же складывается впечатление, что она просто попустительствует действиям вигилантов. И это опасно: нужно все-таки четко разделять гражданское общество или сообщество людей, которое содействует полиции в охране общественного порядка, и самостийные группы квазиполицейских, которые фактически себя противопоставляют полиции. Эти группы возникли потому, что полиция показывает себя неэффективной, что она не борется с каким-то явлением – и эти группы решают, что будут это делать сами. «Мы будет это делать сами, потому что вы ничего не делаете», – вот какова их идеология.

Если посмотреть ролики вигилантов, то можно увидеть, что они высмеивают полицейских. Например, «Трезвые дворы» в Челябинске. Это люди, которые действуют, исходя из своего понимания того, что есть общественный порядок; исходя из своего понимания того, что такое закон и нарушается он сейчас или нет; и исходя из своего понимания того, что нужно сделать, чтобы этот закон не нарушался. Все это превращается в зачастую прямо провокационные приставания к гражданам, в давление на граждан и в принуждение взрослых самостоятельных людей сделать то, что считает правильным вигилант. Это, конечно, не приемлемая практика. .

Я бы добавила, что это явление не только российское – оно международное. К примеру, в Стамбуле тоже действуют группы, которые борются с курением на улицах; я видела подобные группы и в Иерусалиме – они действовали вежливо, но вынуждали людей затушить сигареты; аналогичные группы действуют во Франции. Кстати, если говорить про Францию, то там общие настроения у людей в отношении вигилантов таковы: нет, мы вашего вмешательства не хотим, считаем, что вы непонятно кто; мы хотим, чтобы была профессиональная полиция.

Как к этому относятся люди в России, сложно сказать, но те группы, которые возникли самостоятельно и окрепли настолько, что региональные МВД пошли на построение с ними партнерства (то есть увидели в них и достойных соперников; так было в Кирове и в итоге так получилось в Екатеринбурге), держатся только за счет большой общественной поддержки. И они в основном работают на то, чтобы эта общественная поддержка у них была. Так что некоторое одобрение этих групп у нас есть», — сказала

Асмик Новикова.