Конституционный суд считает обоснованным запрет на встречи граждан с депутатами
10 ноября КС признал соответствующим Конституции то, что встречи депутатов с избирателями приравняли к митингам, требующим согласования и которые можно запретить под любым предлогом. Принятие этого закона имело одну цель: сократить возможности для уличного общения оппозиционных депутатов с избирателями.
Инициаторы иска (около 100 депутатов от КПРФ и «Справедливой России») заявили, что закон препятствует исполнению депутатами своих полномочий и создает препятствия для реализации гражданами права проводить собрания. К этому можно было бы добавить простое рассуждение: оспоренный закон требует от членов законодательной власти получать разрешение от чиновников исполнительной власти на встречи с теми, кем они избраны. Что, как представляется, грубо нарушает принцип разделения властей.
Но КС рапортует — отклонений от Конституции нет. Да, отмечает суд, «институт встреч депутата с избирателями (…) относится к статусным характеристикам депутата как народного представителя» и одновременно он «служит важной формой реализации конституционного права граждан участвовать в управлении делами государства». Тем не менее КС утверждает, «Конституция напрямую не закрепляет институт встреч депутатов с избирателями, что позволяет законодателю использовать различные подходы для его урегулирования». И поскольку такие встречи носят, как правило, открытый и массовый характер, законодатель «вправе определить порядок их проведения, в том числе с привлечением законодательства о публичных мероприятиях». Поэтому — «оспариваемое регулирование не выходит за рамки требований Конституции РФ».
Надо сказать, уже не в первый раз «рамки требований Конституции» оказываются удивительно подвижными, раздвигаясь на необходимую ширину, когда надо признать конституционным очередное ограничение прав граждан.
Единственное, что не требует уведомления, — это встречи депутатов с избирателями в помещениях, специально отведенных местах и на внутридворовых территориях: по мнению КС, они проходят в ограниченном пространстве, и риски в вопросах безопасности практически отсутствуют. Такие места, считает суд, «должны быть определены как минимум в каждом поселении, (…) могут использоваться депутатами всех уровней безотносительно к политической принадлежности».
Все бы хорошо, но формулировка «в каждом поселении» оставляет для властей возможность выделить одно-единственное такое место на все «поселение», каковым можно считать и крупный город. И выделить его на окраине, заявив о «территориальной доступности», если туда можно добраться на общественном транспорте.
Что касается дворов, то КС полагает, что «если проведение встречи на внутридворовой территории «перерастает» в митинг, такая встреча должна проводиться уже в соответствии с законодательством о публичных мероприятиях». Тут сразу возникает вопрос: а кто определил, «переросла» встреча в митинг, или не «переросла»? По федеральному закону, митинг — это «массовое присутствие граждан в определенном месте для публичного выражения общественного мнения по поводу актуальных проблем преимущественно общественно-политического характера». Очень часто эти проблемы и обсуждаются на встречах депутатов с избирателями. И получается, что формулировка, предложенная КС, открывает почти неограниченный простор для произвола чиновников и полиции, которые могут очень легко потребовать прекратить встречу, заявив, что по их мнению, она «переросла в митинг».
Теперь — о встречах, которые проводятся как публичные мероприятия.
КС напоминает, что понятие «согласование публичного мероприятия» не предполагает, что орган публичной власти может по своему усмотрению запретить проведение мероприятия. Мол, власти «должны привести веские доводы при отказе в согласовании проведения мероприятия в заявленном месте и предложить организаторам такой вариант, который позволил бы реализовать цели публичного мероприятия».
Плавали — знаем: власти обладают почти безграничной фантазией при изобретении этих «веских доводов», объясняя, что митинг никак нельзя провести в том месте, где просили организаторы, и предлагая заведомо неприемлемые места.
Наконец, КС полагает, что «не исключается возможность проведения незапланированной встречи депутата с избирателями вне помещений, специально отведенных мест или внутридворовых территорий по инициативе самих избирателей». То есть, если что-то случилось (в моей практике таких ситуаций было немало — вырубка сквера, начало незаконной стройки), то можно собраться и «незапланированно». Но к этой ложке меда тут же добавляется бочка дегтя: «такая встреча должна быть прекращена, если возникает угроза безопасности граждан, нормальному функционированию инфраструктурных объектов или иная подобная угроза». Эта формулировка тоже открывает простор для произвола.
Увы, очень трудно представить себе какой-либо продиктованный из Кремля запрет, который КС признал бы неконституционным и отменил.
Борис Вишневский
обозреватель
