Реакция российских властей, пропагандистов и прикормленных активистов на интервью Навального «Шпигелю» очень наглядна.
Российская контрпропаганда – страшно эффективная вещь: нет бы игнорировать этот разговор оппозиционера, которого тут якобы никто не поддерживает, с журналом, который тут точно почти никто не читает! Нельзя: надо отстреляться. И вот доктор заверяет, что, если бы тут хотели отравить Навального, врачи немедленно его добили бы (медицинское сообщество закономерно становится на дыбы от такой клеветы), представители Думы попрекают его чернейшей неблагодарностью, а Рамзан Кадыров предлагает считать заказчиком себя, и непонятно – Кремлю это сигнал или остальному миру.
Никакой прагматики у этой борьбы нет, но просто это так здесь устроено: по каждому шагу Навального надо отстреляться. И в результате, если у него даже не было бы никакой поддержки, миллионы людей узнавали бы о любом его высказывании. А заодно эти миллионы видели бы ярость (очень возможно, и показную) представителей общественности либо наиболее одиозных депутатов Госдумы, причем к депутатам в России традиционно относятся без любви, такой у нас парламентаризм, специально придуманный, чтобы компрометировать демократию и любить только царя.
И интервью Навального «Шпигелю» становится гораздо более цитируемым документом, чем все высказывания Байдена и Трампа во время дебатов. А визит Меркель к Навальному обсуждается куда шире, чем встречи Меркель с Путиным. Ведь у лоялистов нет никакой другой программы, кроме как мочить оппозицию (именно поэтому оппозицию можно как угодно притеснять, но не добивать).
Фамилия Навального красноречива: да, он наваливается на противника, но еще интенсивней наваливают на него. Наваливают компромат, клевету, оскорбления, прямую ложь и сомнительные шутки, и, даже отсутствуя в реальном российском пространстве, публичного пространства Навальный не покидает. И обыватель начинает соображать: ежели его так мочат – стало быть, за ним сила? Короля играет свита, а оппозиционера, ничего не попишешь, играют государственные пропагандоны, как называют себя они сами. То есть алгоритм их действий очевиден: они будут бороться с ним до тех пор, пока он не победит.
Хорошо это или плохо – и насколько он будет адекватен к моменту этой победы, – уже неважно. Важно, что любая российская власть растит преемника именно таким способом и раскрывается при этом так, что не победить ее становится физически невозможно.
Дмитрий Быков
