«1989 год характеризовался огромными ожиданиями. В России рок-группа «Кино» пела «Мы ждем перемен!» На огромных публичных митингах на улицах Москвы миллионы людей требовали свободы и демократии. (…) Многие также понимали, что для изменения прогнившей советской системы нужно знать правду о ее сталинском прошлом. Это был год, когда была основана правозащитная организация «Мемориал», объединившая сотни активистов со всего Советского Союза. Некоторые из них пережили жизнь в ГУЛАГах. Некоторые были диссидентами, которые недавно вернулись из трудовых лагерей или мест ссылки, например, физик-ядерщик Андрей Сахаров. Миссия была ясна: мы хотели вернуть память о жертвах Сталина и сделать ее публичной», — пишет в своей статье для The Guardian Ирина Щербакова, историк, писатель и один из основателей правозащитной организации «Мемориал».
«(…) В то время мы думали, что это было только начало долгого процесса, и что наши новые политические лидеры осознали, что ключевой задачей является понять и принять прошлое. Но у реформаторов не было интереса к истории; они спешили построить рыночную экономику. Они не видели связи между успешными экономическими реформами и необходимостью построения активного гражданского общества. Правительство Бориса Ельцина упомянуло советские политические репрессии только перед выборами, чтобы дать отпор коммунистам. Вскоре, под влиянием серьезного экономического кризиса, «демократия» стала ругательным словом для многих россиян. Они были разочарованы и им казалось, что реформы так и не были осуществлены. Российские общество поддалось усталости и равнодушию. Преступления сталинизма (…) оказались настолько ужасающими, что люди не хотели тратить время на размышления о них», — напоминает автор публикации.
«К середине 1990-х годов начала нарастать ностальгия по советскому периоду. Серость брежневской эпохи с ее бесконечными очередями и пустыми магазинами стала вспоминаться как мирное, процветающее время. И постепенно то, что казалось невозможным во время перестройки, стало реальностью: снова выросла до огромных размеров тень Сталина», — говорится в статье.
«Приход к власти Владимира Путина сопровождался новой версией патриотизма, опирающейся на «героические» и «яркие» аспекты советского прошлого. Возродился образ Сталина как сильного лидера, который обеспечил победу во Второй мировой войне и возглавил советскую сверхдержаву. Над созданием этого образа снова усердно работала телевизионная пропаганда. Миллионы погибших в волнах политических репрессий были вытеснены на обочину коллективного сознания. (…) Сегодня лицо Сталина повсеместно наблюдает за тобой с рекламных щитов, стен вагонов метро и окон книжного магазина. По всей России появились десятки памятников ему», — пишет Щербакова.
«Нельзя сказать, что россияне забыли о прямой связи между именем Сталина и политическими репрессиями, которые затронули почти каждую семью. Скорее, они не хотят размышлять о терроре, о том, кто его совершил или чем он был обусловлен. Они не готовы признать, что это было краеугольным камнем всей системы. Нынешнее прославление наших побед и обеление Сталина стали возможными, потому что у современной России, по сути, нет никакой концепции относительно будущего. В какой стране мы хотим жить? Страна, которая «поднялась с колен» и следует своим собственным, уникальным путем? Но что это за путь? Кремлевские идеологи не смогли четко это обозначить», — подчеркивается в публикации.
«(…) В первые путинские годы молчаливое большинство обменяло возможность свободы на обещания «стабильности», а позже — на национальную гордость «великой России», силы, державы, которая выстраивает границы вокруг себя и чувствует себя как осажденная крепость», — говорит автор статьи, указывая, что «каждый день наша свобода, кажется, сокращается так же быстро, как она расширялась 30 лет назад»: в 2016 году власти назвали «Мемориал» «иностранным агентом», как и десятки других НПО; почти три года находится в тюрьме по сфабрикованным обвинениям находится Юрий Дмитриев, один из историков организации из Карелии; за свою работу в Чечне подвергается преследованиям правозащитник Оюб Титиев.
(…) Но «история не будет переписана полностью, — отмечается в статье. — Возможно, Путин и является предметом большой озабоченности во всем мире, но в России для многих из нас очевидно, что возвращение нашей страны к демократии будет невозможным, пока мы не осудим Сталина и систему, которую он создал».
Ирина Щербакова | The Guardian
Источник: The Guardian
